Казаки против Наполеона. От Дона до Парижа

Венков Андрей Вадимович

15 (27) сентября после полудня отряды Тильмана и Менсдорфа выступили в поход из Цвикау к местечку Мерану, верстах в 10 от Альтенбурга, где остановились на ночлег. Денис Давыдов командовал авангардом Тильмана.

На рассвете 16 (28) сентября Денис Давыдов услышал пушечную пальбу около Альтенбурга. Платов начал атаку. «…Атаман, желая взять на себя всю славу победы и не веря Тильману в силе неприятеля, решился один атаковать Лефебра на рассвете», — объясняет Денис Давыдов ^{645} .

М.И. Платов в письме А.А. Аракчееву, написанном 17 (29) сентября,

несколько иначе объясняет свою раннюю атаку. Вопреки договоренности начать бой в 10 часов, он «надеялся на Тилимана, что и он со мною пред светом соединится для поражения неприятеля у города Альтенбурга. Но он по отдаленности ли, или не помышлял того, чтобы я так скоро прибыл к Альтенбургу, не успел, однако ж, я его дважды уведомлял до сего и уверял, что я иду непременно и буду продолжать марш во всю ночь в намерении том, чтобы напасть со светом вместе нечаянно» ^{646} .

Как видим, отряд Тильмана становился на ночлег, а отряд Платова шел всю ночь безостановочно, покрыл 20 верст и вышел к Альтенбургу в 7 часов утра, что, видимо, было неожиданно для самого Платова.

«Подойдя к Альтенбургу, открыл я неприятеля в лагере. Тильмана — нет и ни с какой стороны не видно. Стоять мне в виду неприятеля без дела не годится, а тем еще хуже возвращаться от него назад. Призвав Бога на помощь, решился атаковать» — пишет Платов ^{647} .

Французы были прикрыты рекой Плайсе, в своем лагере, судя по всему, нападения не ожидали, и тянуть время, давать им возможность опомниться было бы неразумно. И Платов атаковал.

«Неприятель сколь упорно ни защищался, но с Божиею помощию и храбростию войск выбит из первой позиции и по отрезании ему дороги, ведущей отсель в Борно, сбит с трех выгодных для него позиций и преследован с стремительностью и поражением до мест. Мейзельвиц…», — докладывал Платов Барклаю де Толли ^{648} .

Захваченным врасплох французским кавалеристам надо было поймать и оседлать лошадей и построиться для оказания сопротивления. Построиться же они могли, оторвавшись от Платова или имея какое-то прикрытие. Лефевр-Денуэтт пытался дать им время и занял позицию на высотах позади Альтенбурга. Скорее всего, в его распоряжении были несколько дежурных эскадронов. Два казачьих полка и один австрийский эскадрон стали обходить французскую позицию и заняли деревню Виндиш, чем отрезали французам дорогу на север в сторону Лейпцига, в Борно. И французы бросились к Мейзельвицу. А Мейзельвиц лежал в 12 верстах…

Денис Давыдов, услышав стрельбу, сообщил о бое Тильману, а сам «поднялся с авангардом и большою рысью побежал к Альтенбургу, но, пришедши к Алтендорфу, узнал, что Платов сбил Лефебра до местечка Мейзельвица. (Так в цитируемом источнике. — Примеч. ред.)Я сей час взял влево полями и деревнями, переправился чрез речку Шнаудер и явился в тылу Лефебра. Вскоре прибыл и ген<ерал> Тильман с остальными войсками» ^{649} .

Платов писал Аракчееву, что Тилеман подошел через 2 часа после начала боя: «В продолжение 2 уже часов с обеих сторон пушечной канонады и ружейной стрельбы с сильным криком, насилу

прибыл ко мне с левой стороны флегматическим маршем генерал Тилиман» ^{650} . Барклаю де Толли Платов рапортовал, что Тильман и Менсдорф прибыли к Мейзельвицу в 2 часа пополудни ^{651} .

За Мейзельвицем протекает река Шнаудер и расположены несколько озер. Сюда, как сообщал Платов, подошла от Лейпцига подмога, в том числе и более 600 пехотинцев. Здесь Лефевр-Денуэтт и попытался закрепиться.

«Атаки Платова были удачны до Мейзельвица, — вспоминал Денис Давыдов, — но у местечка сего Лефебр опомнился и обратился снова на Платова. Все казацкие полки поодиночке ходили в атаку, даже и Атаманской, но безуспешно» ^{652} . Видимо, казаки не могли охватить или обойти укрывшихся меж озер французов и полк за полком бросались в лоб.

Перелом в ходе боя Денис Давыдов приписывает себе: «В то время как Лефебр ударил на два орудия Платова и к<нязь> Кудашев с последним резервом австрийских легкоконцов пошел в атаку на выручку орудий, я, желая сделать диверсию, двинулся с Горина полком между деревнями Лоича и Сабицы (видимо, Денис Давыдов воспринимал названия немецких селений на слух, на пути его следования лежит селение Добичин. — А. В.),имея Иловайского полк в резерве. Но едва поднялся я на отлогость, лежащею за сими деревнями, как увидел 6 эскадронов в лощине передо мною, лицом к Мейзельвицу. Хотя они немедленно начали строиться против меня, я не дал им время окончить построение, ударил, опрокинул и, к нещастию их, пригнал к большому рву, так что им невозможно было ни бежать, ни выстроиться. Поражение не столько было бы велико, если 6 резерв, состоящий в 2 эскадронах, сделал свое дело. Но он, оставя своих товарищей, обратился в бегство от несколько казаков на него посланных, что дало мне время управиться с моими эскадронами так, что едва 50 человек из них спаслось.

Между тем вся кавалерия Лефебра начала отступление к Цейцу, преследуемая к<нязем> Кудашевым» ^{653} .

Платов о маневре Дениса Давыдова не упоминает, он рапортовал Барклаю де Толли, что неприятель «при всем сопротивлении его 6 орудиями Донской конной артиллерии и ударами донских полков, 2 эскадронов венгерских гусар, а также гусар прусских, сбит с позиции уже при местечке Мейзельвице, опрокинут и прогнан с поражением до города Цейц и за оный, более 5 верст» ^{654} .

Поражение кавалерии Лефевра-Денуэтта и ее преследование во всех деталях описал Денис Давыдов: «Арьергард ее хотел было держаться перед деревнею Глейна и Путендорф. Но движение Тильмана между Гесницем и Глейной к Цейцу, и атаки к<нязя> Кудашева, моя и Орлова, прибывшего из Шмолена, принудили его обратиться в бегство. В сем случае целая рота французской пехоты была изрублена прусским эскадроном.

Лефебр, отступивши в Цейц, поставил перед городом 3 орудия, а город занял находившимся у него баталионом пехоты. Сам же с кавалериею и 5 орудиями перешел на левый берег Ельстера и вздумал располагаться для ночлега.