Казанова из глубинки
Шрифт:
Юрий прошёл дальше и остановился в проходе, где сидели девчата. Крайние места пустовали.
– У вас свободно? – спросил он.
Девчонки, рассматривавшие совместно какой-то альбом с фотографиями, подняли головы, взглянули на парня. Юрий устремил свой взгляд на Аннушку и, как потом признался ей, сразу почувствовал, как внутри у него словно что-то оборвалось. Круглолицая чернобровая девушка с тёмно-карими глазами и роскошной копной тёмных волос ниже плеч, по его словам, сразила наповал своим обликом. О такой девушке он мог только мечтать,
Анна видела, как Юрий обомлел, и на его лице от смущения загорелся румянец.
– Свободно только для приличных пассажиров, – сказала она и, переглянувшись с подружкой, весело рассмеялась.
– Тогда это место для меня, – нашёлся Юрий и, не спуская глаз с Аннушки, устроился напротив неё.
– Одна-ако, – протянула подружка, усмехнувшись удивлённо, – вы, молодой человек, не переоцениваете свои достоинства?
– Нет, не переоцениваю, – ответил Юрий уверенно. – Но и не люблю, когда меня безосновательно недооценивают. Скажу по секрету: я именно тот приличный пассажир, который вам так необходим. По крайней мере, до конца поездки.
А потом всё пошло так, как это происходит у большинства молодых людей. После небольшой паузы началось вбрасывание отдельных нейтральных слов и фраз, как бы в никуда, с одновременным изучением исподтишка друг друга. Затем паузы между словами и фразами стали сокращаться, нашлись общие темы и вот уже робкий ручеёк беседы вдруг превратился в бурный поток непрерывного разговора.
– А вы, значит, студент? – спросила Анна.
– Да, сдал свою первую сессию в политехе, – ответил Юрий. – Завтра начинается второй семестр.
– Поступил-то с третьего захода? – спросила Валентина, оценив возраст нового знакомого. В голубых глазах блондинки с задранным вверх носиком-кнопочкой мелькнула усмешка.
– Не угадала, поступил я с первого раза, – будто не замечая издевки девушки, ответил Юрий. – Просто так вышло, что поступать пришлось уже после службы – отдавал свой воинский долг перед Родиной.
– А где служил? – поинтересовалась Валентина. По её игривому поведению Анна поняла, что Юрий понравился ей с первого взгляда, чего нельзя было сказать в тот момент о ней самой.
– В воздушно-десантных войсках, – ответил Юрий, продолжая гипнотизировать понравившуюся ему Анну. – Кстати, меня зовут Юрием. А вас?
– А нас не для вас, – обидевшись на подковырку Юрия, попыталась острить язвительная блондинка.
– Валюш, ну, ты что? – тут же укорила Анна свою подругу. – Ты, Юрий, не обращай на неё внимания. Она по жизни язва. А меня зовут… Аней.
Она на секунду замялась, прежде чем назвать своё имя. Ей показалось, что, если она произнесёт своё настоящее имя, глаза парня сразу потухнут, и он потеряет к ней всякий интерес, переключившись на взбалмошную Валентину. А ей почему-то этого сильно не хотелось. Вероятно, пробудилась женская ревность. Ведь она считала себя более
До Перми они втроём проболтали обо всём на свете, и время пролетело совсем незаметно.
Юрий вызвался её проводить, но она отказала ему в категоричной форме. Анна проживала на окраине города, в частном секторе, у дяди – родном брате отца, и случайная встреча с ним могла иметь непредсказуемые последствия.
Первой уехала на троллейбусе Валя, автобус в микрорайон Южный ходил редко, и Аннушке пришлось ждать продолжительное время. С Юрием они договорились встретиться через пару дней. Он стоял и не мог оторвать своего взгляда от неё.
– Ну, что ты так смотришь на меня? – спросила она тогда. – Мне даже неловко как-то.
– Как – так?
– Будто рентгеном просвечиваешь.
– Ты не ошибаешься, – улыбнулся Юрий. – Так оно и есть. Я тебя действительно просвечиваю.
– Для чего?
– Хочу всё знать про тебя.
– Я и так всё о себе рассказала.
– Не верю.
– Почему?
– У каждого из нас есть тайна, которую он может раскрыть лишь очень близкому человеку.
– Разве это плохо – носить в себе маленькую тайну?
– Нет. Если эта тайна носит безобидный характер и никогда не откроется для окружающих.
– А если вдруг откроется? – спросила Аннушка и внимательно проследила за выражением лица своего нового друга. Ей вдруг показалось, что Юрий по её смуглому лицу уже догадался, о какой тайне идёт речь, и готовится задать нежелательный вопрос.
– Надеюсь, у тебя нет такой тайны, которую можно сравнить с неразорвавшейся бомбой?
– Будем надеяться, – сухо проговорила Анна и замолчала.
Подошёл автобус, она помахала рукой и зашла в салон.
Через два дня состоялось их первое свидание. За эти два дня Анна о многом передумала. Была мысль и о том, чтобы вообще не ходить на свидание с Юрием. Не раскручивать наметившийся роман, чтобы потом не сожалеть, рыдая в подушку. Кроме одной тайны, связанной с её настоящим именем, имелась ещё одна, более существенная, о которой кроме неё самой никто не знал. Ни родители, ни даже самые близкие подруги.
Ещё в пятнадцать лет Анна стала женщиной. Это произошло в турпоходе, в который они отправились шумной и беспечной компанией на майские праздники.
Анна росла хулиганистой и озорной девчонкой, и большую часть свободного времени проводила с мальчишками. Её прозвали Басурманка-сорвиголова, и она очень гордилась этим прозвищем.
Заводилой в той компании оказался парень на пять лет старше её. По слухам, он успел отсидеть в колонии.
На пикнике они пили пиво, вино и водку без разбора, горланили песни под гитару, плясали и просто прыгали, охмелев от свободы и счастья. До этого дня Аннушка никогда не пробовала спиртного и быстро опьянела. Она проковыляла в палатку, упала на матрац и мгновенно уснула. Через некоторое время туда незаметно прокрался и старшой.