Казанова из глубинки
Шрифт:
Так и прожил Юрий два года в поисках той единственной и неповторимой красавицы, с которой мог бы связать свои отношения, пока не получил повестку в армию.
…В тот день он трудился в первую смену. С утра, как обычно, произошла короткая встреча с Костей Балуевым, которого Юрка сменял после ночной смены. Они поприветствовали друг друга крепким рукопожатием.
– Станок в норме? – спросил Юрка.
– Всё чики-чики, – одобрительно отозвался Балуев. – Ещё вопросы есть?
– Вроде нет. Станина сверкает, как
– Тогда я пошёл?
– Валяй.
Балуев развернулся и направился в душевую.
Юрка поднял кран-балкой кованую заготовку, вставил в патрон.
Вскоре его станок загудел, набирая обороты. Блеснул свежесрезанный металл, из-под резца, скручиваясь, проворно побежала серебристая змейка стружки.
– Привет рабочему классу! – раздался голос у него за спиной.
– Привет, – ответил он, не оборачиваясь, узнав по голосу Анатолия Басова.
Басов был его учителем-наставником, обучал токарному ремеслу, пока Юрка не сдал экзамен и получил право самостоятельной работы.
– Как дела с выработкой? – спросил Анатолий, зайдя сбоку, чтобы видеть лицо собеседника.
– Нормально.
– На четвёртый разряд сдавать не собираешься?
– Никто не предлагал, а сам не напрашиваюсь.
– Да-а, скромности у тебя, хоть отбавляй, – проговорил Басов. По голосу было непонятно: одобряет он такое качество, или же осуждает.
– Давай, с мастером переговорю?
– Не надо.
– Почему?
– Не успею. Со дня на день повестки из военкомата жду.
– Получишь повестку – дай знать, – сказал Басов. – Проводим, как положено.
– Не сомневайся, Анатолий Петрович.
– Ну, бывай, Юра. Смотри, не запори деталь – под резцом у тебя высокий класс точности.
– Не запорю, – заверил Юрка.
Басов ушёл.
Когда резец снял с поверхности черновую стружку, Юрка остановил станок, сделал очередной замер. В этот момент к нему подошла контролёрша смены. Звали её Галя. Смазливое лицо, тугие бедра, походка с подиума и разбитной характер сводили с ума многих мужиков, но женщина игнорировала всех ухажёров, и с неиссякаемым постоянством загадочно поглядывала на Юрку. Друзья подкалывали его за эти взгляды, провоцировали, отпускали сальные шутки, но всё было напрасно. Юрка не поддавался на уловки и провокации. Галя была старше его на целых шесть лет, у неё имелся четырёхлетний сын и этим всё было сказано.
– Привет, Громов, – игривым голосом произнесла она и поставила одну ногу на край деревянной решётки, выставив напоказ смуглую красивую коленку. – Зайди в конторку, как освободишься.
– Что стряслось? – спросил он, стараясь не встречаться с пронзительным взглядом женщины. Её жгучие глаза будто воспламеняли его изнутри, лицо сразу заливалось густой краской и перехватывало в горле.
– Зайди, узнаешь.
– А
– Меня попросили передать тебе, я и передаю, – томным голосом отозвалась Галя.
– Считай, что передала. Прогоню чистовую стружку и зайду, – недовольно пробурчал Юрка и включил сцепление. Вал завращался, набирая обороты. Юрка стал подводить к нему кончик резца, давая понять всем своим видом, что разговор окончен.
Галя обиженно поджала губу, отошла от станка и двинулась дальше по пролёту, в конце которого работали фрезеровщики.
«Чего я им вдруг понадобился? – подумал Юрка. – Вроде журить меня не за что».
Через десять минут, убедившись, что поверхность вала готова по всем параметрам, он выключил станок и направился в конторку.
– А-а, Юра, – обрадовалась табельщица тётя Валя, когда он появился в дверях тесной конторки. – Присаживайся, подпись твоя требуется.
– Чего случилось-то, тёть Валь? – насторожённо спросил Юрка.
– Ничего особенного, повестку я должна тебе вручить под роспись.
– В армию? – радостно сорвалось у Юрки.
– В её родимую, – пожилая табельщица нацепила очки, взяла тоненькую стопочку повесток из военкомата, стала перебирать их, отыскивая взглядом его фамилию.
– Вот, твоя. Громов. Распишись.
Юрка взял ручку, расписался. Сердце забилось учащённо.
– А кого ещё призывают, тёть Валь? – поинтересовался он.
Табельщица перечислила ещё несколько фамилий.
– Спасибо, тёть Валь! – поблагодарил Юрка табельщицу и выпорхнул из конторки.
День тянулся очень медленно. Юрка закончил изготовление вала, ещё раз выполнил контрольные замеры, и только после этого снял его со станка кран-балкой, погрузил на тележку.
Словно из-под земли, появилась Галка.
– Сдаёшь? – спросила она.
– Сдаю, принимай.
Галка извлекла из кармана штангенциркуль, присела у тележки на корточки, принялась делать контрольные измерения. Её юбка натянулась на бёдрах и поднялась на четверть выше колен, обнажив красивые ноги.
Юрка смотрел на них и чувствовал, как кровь приливает к лицу. В памяти всплыло лицо Мессалины. Он тут же отвернулся, чтобы не выдать своего смущения.
– Молодец, не запорол ни одного размера, – одобрила работу Галка, выпрямляясь. – Можешь отвозить на склад.
– Угу, – буркнул Юрка.
– Ты со всеми так разговариваешь? – неожиданно спросила Галка.
– Как? – вырвалось у Юрки. Он повернулся к женщине и тут же встретился с её призывно горящими зелёными глазами.
– Недоброжелательно.
– Тебе показалось.
– Вовсе нет. Уже год мы вместе работаем, но я ни разу не слышала от тебя добрых слов. Всё только бур-бур, да бур-бур, будто я баба-яга какая-то.
– Ты сейчас к чему клонишь? – Юрка в упор посмотрел на Галку. – Чего добиваешься?