Александр Сергеевич велел старому камердинеру подать воды, вымылся, переоделся во всё чистое. Наталья Николаевна отправилась с детьми на гулянья, кататься с горок и объясняться, куда он отправился, было не с кем. Велел дядьке Антону подать бекеш, вышел на лестницу, но возвратился, вспомнив о морозе, стоявшем на улице. Попросил свою шубу, – любимую, медвежью, в которой можно ехать на извозчике без риска замёрзнуть. О карете и не подумал. С Данзасом встретились в кондитерской Вольфа на углу Невского проспекта и набережной Мойки. Шёл четвёртый час дня. Пушкин попросил себе лимонаду, выпил и махнул Данзасу рукой:
– Едем, друг, пора.
Он казался спокойным, не возбуждённым, лишь слегка задумавшимся, ушедшим в свои, неведомые никому мысли. Константина Карловича же трясло, всю дорогу он глядел по сторонам в надежде, что кто-нибудь
остановит их, случится что-то непредвиденное. Многие в этот час возвращались с прогулки, приветствовали их, бросали весёлые фразы вслед. Данзас воспрял духом, когда увидел во встречной карете Натали, возвращавшуюся с горок. Вот сейчас случится то, о чём он с жаром молил господа! Он вскинул руку, чтобы привлечь её внимание, но г-жа Пушкина страдала слабым зрением и не заметила ни его, ни мужа. В замешательстве Константин Карлович обернулся к Александру Сергеевичу, разве не захочет тот взглянуть на жену и детей… Но Пушкин скользил взглядом по противоположной стороне улицы. Ещё мгновение, и извозчичьи сани с каретой разминулись… Карета покатила Наталью Николаевну к мрачной жизни в тяжких воспоминаниях, к людскому осуждению, к непреходящему чувству вины. Сани же уносили поэта к вечности, которая в тот час брала начало у Чёрной речки.
Туфан Миннуллин (1935–2012)
Пусть весной начинается каждый наш год
Народный писатель Татарстана Туфан Миннуллин, можно сказать, – отец «Казанского альманаха». И хоть ушёл он от нас семь лет назад, ощущение такое, что Туфан-ага постоянно с нами – читает наши тексты, критикует, советует… Это потому, что мы знаем его принципы и неизменно следуем им. Жизнь продолжается, и альманах – тоже. И произведения Туфана-ага Миннуллина неизменно продолжают жить на страницах нашего издания.
1
Мол, откуда берутся невежи сии —Куплетист, а решился писать рубаи…Ты не смейся, поэт, в этом мире нескладномСам себе я забавы привык находить.
2
Мол, весна из холодной зимы к нам идёт,Пусть весной начинается каждый наш год…Светит солнце, ликует душа, вся пылая —С родника раскрасавица воду несёт.
3
Ах, Краса, не играй же бровями, прошу!Иль не видишь – с ума от любви я схожу?Ну, скажи – что мне делать? Расправивши крылья,Полететь да и броситься в бездну спешу.
4
Как вольготна коса на плечах у тебя!Раб несчастный чудесной косы – это я.Коль в конюшне лошадкой заржёшь, непременноВ стойле том я буду овсом для тебя.
5
Вот в глаза твои глянул… О мать ты моя!..О сердечко, в глазах – где же дно, где края?Если сердце моё в тот колодец сорвётся,О Всевышний, смогу ли достать его я?!
6
Наконец-то нашёл своё счастье и я,Вспыхнул в сердце влюблённом огонь у меня.И в объятьях твоих от любви просто таю,Будто я – на печи, что разжёг среди дня.
7
Кто
любовь и блаженство в сей тайне познал?Тот влюблённый смеялся, а этот – страдал…Но известно ещё – из души у влюблённыхСвет божественный льётся, как луч – на кристалл.
8
Ты страшней старой ведьмы, страшнее огня,Твой противен язык, как стерня ячменя…Соловей мой! Не верь, ведь тебя так ругаю,Осерчав, что не смотришь совсем на меня.
9
Ах, красавица! Свет мой! Умру я сейчас —Знаю беды влюблённых теперь без прикрас.Если в сердце влюблённом огонь снова вспыхнет,Погашу я слезами, что льются из глаз.
10
Твоё имя… Могу ль к нему рифму найти?Ну а можно – тебе посвящу рубаи?Не отказывай мне, всё равно напишу ведь,Не последний же парень я в жизни, пойми!
11
Обижаешься, что я тебя сторонюсьИ при встрече рукой до тебя не коснусь…Если взяться за провод, ударит ведь током —Что не знаешь – о том и грущу, и боюсь.
А ресницы – камыш у озёр так растёт…Познакомились – времечко встреч настаёт.Окончание встречам в течение жизни…«Ты – змея!», «А ты – пёс!» – состязанье идёт.
14
Не таясь, рассказал тебе мысли свои.Посмеялась, ушла от объятий моих.А теперь с сожалением смотрим, вздыхая —Не успев пожелтеть, опадают листы.
15
Сколько чувств и эмоций теснится в груди:Будто кто-то зовёт: поскорей выходи!Вот окно отворяю – ещё не осыпав,Лишь осина листами чуть-чуть шевелит.
16
В этой жизни я – гений, красавица – ты.Восхваляя, тебе посвящал рубаи.Но вот бартера время теперь наступило…Понимаешь ли, сватья, намёки мои?
17
Взгляд на талии, пышной груди задержать —Понимаю – по возрасту мне не под стать.О Аллах, поддержи! То не грех – любованье,И беспутным, развратным прошу не считать.
18
Протянула мне руку ты: «Здравствуй, абый!» —Кончик пальчика в самое сердце проник…И теперь, опасаясь – расколется сердце,Я здороваюсь только кивком головы.
