Каждый хочет любить…
Шрифт:
Софи уставилась на него в сильном раздражении.
– Отлично, значит, скажем: «Любовь моя…»
Он помахал листком, чтобы чернила высохли, и отдал его Софи. Она поцеловала Антуана в щеку, поднялась, послала воздушный поцелуй Ивонне, которая суетилась за стойкой. Она уже переступала порог, когда Антуан окликнул ее:
– Извини меня за все, что я наговорил. Софи улыбнулась и вышла.
Зазвонил мобильник Антуана, на экране высветился номер Матиаса.
– Ты где? – спросил Антуан.
– На собственном диване.
– Что-то у тебя голос тусклый или мне кажется?
– Нет, нет, –
– Я сегодня забрал твою дочку из школы.
– Знаю, она мне сказала, я только что с ней разговаривал. Кстати, я должен ей перезвонить.
– Ты так по ней скучаешь? – спросил Антуан.
– Еще больше, когда вешаю трубку после разговора с ней, – с легкой грустью признал Матиас.
– Думай о том, как ей пригодится потом в жизни свободное владение двумя языками, и радуйся. Она замечательная и счастливая.
– Да, в отличие от ее папы… я все знаю.
– У тебя проблемы?
– Думаю, меня в конце концов уволят.
– Лишний повод перебраться сюда, к ней поближе.
– А на что я буду жить?
– В Лондоне тоже есть книжные магазины, и работы здесь хватает.
– А эти твои магазины не слишком английские?
– Мой сосед уходит на пенсию. Его книжная лавка расположена в самом центре французского квартала, и он ищет управляющего себе на замену.
Антуан признал, что магазин был куда скромнее, чем тот, в котором Матиас работал в Париже, на зато он будет сам себе боссом, что в Англии не считается преступлением… В целом заведение было очень приятным, хотя не мешало бы его слегка подновить.
– А много надо переделывать?
– Это уже по моей части, – заметил Антуан.
– И во сколько мне обойдется должность управляющего?
– Владелец прежде всего хочет, чтобы его детище не превратилось в закусочную. Он вполне удовлетворится небольшим процентом с продаж.
– А что именно, на твой взгляд, означает «небольшим»?
– Небольшим! Небольшим, как… то расстояние, которое будет отделять твое рабочее место от школы твоей дочери.
– Я никогда не смогу жить за границей.
– Почему? Или ты думаешь, что жизнь в Париже станет прекрасней, когда пустят трамвай? Здесь трава растет не только между рельсами, а вокруг полно парков… Вот, например, этим утром я кормил белок в своем саду.
– У тебя дни очень загружены?
– Ты прекрасно освоишься в Лондоне, энергия здесь бьет ключом, люди приветливы, а что до французского квартала, там просто чувствуешь себя в Париже… только без парижан.
И Антуан изложил исчерпывающий список всех чисто французских заведений, расположенных вокруг лицея.
– Ты даже сможешь покупать свою любимую «А'Экип» [3] и пить кофе со сливками на террасе кафе, не покидая Бьют-стрит.
– Ты преувеличиваешь!
– А по-твоему, почему лондонцы назвали эту улицу «FrogAlley» [4] ? Матиас, здесь живет твоя дочь. И лучший друг тоже. Да к тому же ты сам все время твердишь, что жизнь в Париже – сплошной стресс Матиаса
3
Французская спортивная газета.
4
«Лягушачья аллея» – намек на прозвище французов – «лягушатники».
– Не вешай трубку, – попросил Матиас и высунул голову наружу.
Он заорал водителю, что если уж тому плевать на окружающих, то он мог бы по крайней мере проявить уважение к тем, кто занят тяжелой работой. Водитель из-за опущенного стекла выдал новую порцию ругани. В конце концов, мусорщик отъехал к обочине, и машина, скрежеща шинами, рванулась прочь.
– Что там случилось? – спросил Антуан.
– Ничего! Так что ты говорил о Лондоне?
II
Весна объявилась вовремя.
И если солнце в эти первые апрельские дни еще пряталось за тучами, то наступившее тепло не оставляло сомнений в том, что новое время года не за горами. В районе Южного Кенсингтона царило бурное оживление. Прилавки зеленщиков ломились от аппетитно разложенных фруктов и овощей, цветочный магазин Софи предлагал выбор на любой вкус, а ресторан Ивонны готовился открыть летнюю террасу. На Ан-туана навалилась куча работы. Сегодня ему пришлось перенести пару встреч, чтобы лично проследить за тем, как идут отделочные работы в прелестном маленьком книжном магазине на углу Бьют-стрит.
Витрины «Французской книготорговли» были занавешены пластиковыми полотнищами, предохранявшими их от брызг краски, и маляры уже клали последние мазки. Антуан с беспокойством глянул на часы и повернулся к своему сотруднику:
– Они к вечеру точно не закончат! В магазин зашла Софи.
– Я загляну попозже, чтобы поставить букет; цветы краску не любят.
– Судя по тому, как продвигается дело, можешь заглянуть завтра, – заметил Антуан. Софи подошла к нему:
– Он обалдеет от радости. И ничего страшного, если где-то останутся стремянка и пара банок шпаклевки.
– Нет, нужно все довести до конца, только тогда будет красиво.
– У тебя просто пунктик. Ладно, сейчас закрою магазин и приду помогать. В котором часу он приедет?
– Представления не имею. Ты ж его знаешь, он уже четыре раза менял время выезда.
Устроившись на заднем сиденье такси, с чемоданом в ногах и свертком под мышкой, Матиас безуспешно пытался понять, о чем толкует шофер. Из вежливости он отвечал наугад то «да», то «нет», пытаясь определить правильность ответа по взгляду водителя в зеркальце. Пускаясь в путь, он записал адрес конечного пункта на обратной стороне железнодорожного билета и вот теперь вручил все сведения этому человеку, внушавшему полное доверие. Однако языковой барьер преодолевать становилось все труднее, а расположенный не с той стороны руль еще более усугублял картину.