Каждый хочет любить…
Шрифт:
Как и обещала, Софи зашла за Луи в восемь часов. Мальчик категорически настаивал на том, чтобы надеть пиджак, и Матиас, спотыкаясь со сна, вынужден был со всем тщанием завязать на его шее маленький галстук. На празднике цветов в Челси царили свои обычаи, и было принято выглядеть крайне элегантно. Софи вызвала у Эмили приступ гомерического смеха, когда появилась в гостиной с огромной шляпой на голове.
Когда Луи и Софи отбыли, Эмили поднялась к себе, чтобы приготовиться. Ей тоже хотелось сегодня быть красивой. Она наденет синий комбинезон, кроссовки и
Матиас с всклокоченными волосами встретил Валентину в халате.
– Очень сексуально! – заявила она входя.
– Я думал, ты придешь позже.
– Я встала в шесть утра и с тех пор бродила кругами по гостиничному номеру. Эмили уже проснулась?
– Она прихорашивается, но т-с-с, я ничего тебе не говорил, она, наверно, переодевается в десятый раз, ты себе не представляешь, в каком состоянии ванная комната.
– Этот ребенок все-таки унаследовал кое-что от своего папаши, – засмеялась Валентина. – Сваришь мне кофе?
Матиас направился на кухню и зашел за стойку.
– А у вас красиво, – воскликнула Валентина, оглядываясь вокруг.
– У Антуана хороший вкус… Почему ты смеешься?
– Потому что именно так ты говорил обо мне, когда друзья приходили к нам в гости, – пояснила Валентина, устраиваясь на табурете.
Матиас наполнил для нее чашку.
– Сахар есть? – спросила она.
– Ты же пила без сахара, – удивился Матиас. Валентина обвела взглядом кухню. На полках каждая вещь стояла на своем месте.
– Это просто потрясающе, как вы здесь все устроили.
– Издеваешься? – поинтересовался Матиас, наливая кофе и себе.
– Нет, я совершенно искренне потрясена.
– Я же сказал тебе, это все Антуан.
– Возможно, но здесь все дышит счастьем, а в этом и без тебя не обошлось.
– Скажем так: я стараюсь.
– Успокой меня: вы хоть иногда ссоритесь?
– Антуан и я? Никогда!
– Я же просила меня успокоить!
– Ладно, ссоримся понемногу каждый день!
– Думаешь, Эмили еще долго будет собираться?
– Ну что я могу сказать?… Этот ребенок все-таки унаследовал кое-что от своей мамаши!
– Ты себе представить не можешь, как мне ее не хватает.
– Отчего же, могу. Мне ее не хватало в течение трех лет.
– Она счастлива?
– Ты и сама все отлично знаешь, ты же звонишь ей каждый день.
Валентина потянулась и зевнула.
– Хочешь еще чашечку? – спросил Матиас, поворачиваясь к электрокофеварке.
– Она бы мне совсем не помешала, ночь была очень короткой.
– Ты вчера поздно приехала?
– Не особенно, но я мало спала… слишком не терпелось увидеть дочь. Ты уверен, что я не могу подняться поцеловать ее? Это просто пытка.
– Если хочешь испортить ей все удовольствие, давай, но лучше потерпи, пусть сама спустится. Она приготовила свой наряд еще с вечера, перед тем как пойти
– В любом случае, на мой взгляд, сам ты в полной форме, даже в халате, – заметила Валентина, прикасаясь рукой к щеке Матиаса.
– Я в порядке, Валентина, я в порядке. Валентина катала по кухонной стойке кусочек сахара.
– Я снова начала брать уроки игры на гитаре, знаешь?
– Очень хорошо, я всегда говорил тебе, что не надо было бросать.
– Я думала, ты придешь ко мне в гостиницу вчера, ты же знал номер комнаты…
– Этого больше не будет, Валентина…
– У тебя кто-то есть? Матиас кивнул.
– И это настолько серьезно, что ты хранишь верность? Значит, ты действительно изменился… Ей повезло.
Эмили скатилась по лестнице, промчалась через гостиную и бросилась в объятия матери. Мать и дочь слились в вихре поцелуев, Матиас смотрел на них, и неудержимая улыбка на его лице свидетельствовала, что никакие годы не стирают страниц, исписанных вместе.
Валентина взяла дочь за руку. Матиас проводил их. Он уже открыл входную дверь, но Эмили забыла рюкзак в своей комнате. Пока она за ним бегала, Валентина дожидалась ее на крыльце.
– Я приведу ее обратно к шести часам. Хорошо?
– Насчет пикника с дочерью, поступай как знаешь, но я обычно срезаю ей корки с хлеба. Ладно, сегодня с ней ты, и делай что хочешь… но она больше любит без корок.
Валентина ласково погладила его по щеке:
– Расслабься, мы с ней как-нибудь разберемся. И перегнувшись через его плечо, она крикнула Эмили, чтобы та поторапливалась:
– Давай скорее, милая, мы теряем время!
Но девочка уже взяла ее за руку и потянула на тротуар.
Валентина вернулась к Матиасу и наклонилась к его уху:
– Я счастлива за тебя, ты этого стоишь, ты потрясающий мужчина.
Матиас постоял несколько секунд на крыльце, глядя, как Эмили и Валентина уходят вдаль по Клервил-гроув.
Когда он вернулся в дом, зазвонил его мобильник. Он начал шарить вокруг, но трубки нигде не было. Наконец он увидел его на подоконнике, успел нажать на кнопку и мгновенно узнал голос Одри.
– При свете дня, – сказала она грустным голосом, – фасад еще красивей, а твоя жена просто восхитительна.
Молодая журналистка, которая выехала на рассвете из Эшфорда, чтобы доставить приятный сюрприз мужчине, в которого влюбилась, отключила свой телефон и тоже покинула Клервил-гроув.
XVI
В такси, которое увозило ее в Брик-Лэйн, Одри убеждала себя, что лучше, наверно, вообще больше никогда не любить. Все стереть из памяти, забыть обещания, выплюнуть яд со вкусом предательства. Сколько дней и ночей понадобится на этот раз, чтобы рана затянулась? Главное, не думать сейчас о грядущих уик-эндах. Снова научиться сдерживать внезапно забившееся сердце, когда на улице за поворотом померещится знакомый силуэт. Не опускать глаза, когда на скамейке перед тобой целуется парочка. И больше никогда, никогда не ждать, когда зазвонит телефон.