Кедровая дикарка 2
Шрифт:
– Нет! Не тронь ее. Хочешь, мы с тобой обручимся? Хочешь?
Наверное, мои глаза стали размером с блюдца от удивления. Друг еще никогда так не впечатлял. Хотелось и плакать, и смеяться от происходящего. Я ничего не успела сказать, дар речи просто отключился от дива-дивного. Таким ледяного никогда не видела, а казалось, знала его вдоль и поперек.
– Хочешь, прямо здесь и сейчас обручимся? – с этими словами Иллюбарр непонятно откуда выхватил белоснежный, испещренный витиеватыми узорами из снежинок и граней красивый широкий пластинчатый… обручальный браслет из белого золота,
– Ты совсем ошалел? Что творишь? – отпрыгнула в сторону на два шага, однако замок браслетика защелкнулся аккурат на руке, ледяной друг не промахнулся.
В следующее мгновение меня словно всю прострелило от макушки до пяток, слабый, еле ощутимый всплеск гнева и ревности вперемешку с негодованием отозвался в душе. Но это не я ревную… Это ревнуют меня? Да! Связь сущностей! Между мужчиной и женщиной нерушимая связь, уготованная самим небом, только она в полной мере дает понять, ощутить, где находиться половинка и кто рядом с ней, каковы намерения этого окружения. Это ещё раз доказывало: Я и Яррослав – сущности.
– «Брачный амулет?!», «Амулет???», «Это брачный амулет?!» – приглушенно донеслось с разных сторон.
– Ш-ш-ш! – пригрозила я, догадываясь, откуда эти голоса, – Никто не должен об этом узнать, СО-ВСЕМ НИ-КТО, – уточнила на всякий случай для своей охраны, поглядывая на влюбленную парочку.
– Что это? – встревожился Любарр.
– Всё в порядке, всё под моим контролем. Хотя нет, это я на самом деле под контролем. Однако этот контроль под моим контролем тоже, – в глазах друга был немой вопрос, хотя я и сама не очень-то поняла, что сказала, – Забудьте, не важно.
– Стасия, скажи, что еще сделать, чтобы ты простила меня? – не унимался Любарр, оглядываясь по сторонам, хоть и голоса невидимой охраны пропали. Было ясно, он не отступиться, лишь бы защитить девушку. И когда только успел так сильно влюбиться, вот шустёр дружок.
– Ты – молодец! Люблю тебя, – на радостях обняла Любарра и поцеловала в лоб.
Не вовремя в шатер заглянули посетители. Пришлось ненадолго отвлечься, а заодно отпустить эльфийку из магических пут.
– Уважаемые, лавка закрыта на перерыв. Приходите чуточку позже. А лучше завтра, – быстренько по-хозяйски выставила недовольных посетителей и заперла магией дверь.
Когда я обратилась к влюбленным, они стояли рядом. Любарр прятал за спиной светловласку, все еще опасаясь за ее жизнь.
– Ребята, я действительно рада за вас, если вы так сильно любите друг друга. – Непринужденно прошлась вдоль прилавка, посматривая на блеск каменьев, – И пусть следующее покажется сейчас странным, потом все объясню, честно. – Остановилась у одной из витрин, – Иллюбарр, поцелуй меня, – невинная улыбочка на лице и хлопанье ресничками дополняло просьбу.
Понимала, что подобное предложение в присутствии второй половинки должно было повергнуть исполнителя просьбы в шок. Так было необходимо. Повисла тишина. Друг нисколько не колеблясь приблизился ко мне, обхватил за шею, посмотрел так доверчиво на меня, потом на эльфийку, снова на меня и коснулся губ, даря легкий поцелуй. И вот оно, новое ощущение волны ревности.
– Есть! Спасибо! – радостно восклицала я, превозмогая гамму новых неприятных ощущений, но в подобной ситуации дарящих безграничное счастье, – Я знала, знала, он жив!
От радости схватила за руку Любарра и перепуганную эльфийку и закружила их в хороводе, приговаривая «Он жив! Жив. Это был не сон». Из глубины шатра за нами наблюдала пара испуганных глаз, светловласого мужчины. Он натирал довольно крупный камень бархатной тряпочкой.
– Лила, всё хорошо? – осторожно поинтересовался мужчина, опустив камешек за стекло витрины.
Эльфийка молчала, переводя растерянный взгляд с Любарра на меня и обратно, не решаясь что-либо отвечать. Она еще до конца не понимала, помиловали её или стоит ожидать изощренной мести от особы королевских кровей. Сейчас танцуем, а потом «хоп» и слопают несчастную на обед, ну или что-то в этом роде наверняка мелькало в ее голове. Я, конечно, не ментал, как мама, но по выражению лица Лилы можно было многое прочесть.
– Э-э-э, да, у нее все хорошо. Не обращайте внимания, это мы от радости пляшем, – милая улыбочка до ушей вновь поселилась на лице, пришлось остановить наш весёлый хоровод.
Эльф внимательным взглядом изучил меня и моего друга и тут же оживился:
– Дорогие гости чего-то желают? Может вам подсказать, помочь определиться с выбором камня, артефакта? – Мужчина вышел к нам из тени прилавка, – Лила, что ты стоишь, марш за угощениями для гостей!
Эльф на правах хозяина шатра раскомандовался, подтолкнув Лилу из круга вон. Девушка нерешительно шагнула в сторону прилавка, украдкой оглядываясь на Любарра.
– Лила, кому сказано! – повторил эльф.
Эльфийка мгновенно метнулась за витрины. О каком угощении шла речь? Скорее всего, судя по нашим одеждам, хозяин лавки принял нас за очень богатых людей, вот и старался максимально угодить в свою пользу.
– Могу я вам предложить редкость редкостную? Вот этот камень придаёт сил в любой ситуации. – Эльф открыл одну из витрин и взял в руки коричневый полупрозрачный камень, – Если обычный маг истощает свою силу, то имея вот такой амулет, может забыть об этом навсегда.
– Нет, – тут же оборвала поток его речей, не теряя улыбку, – Мы ищем нечто намного ценнее.
– Хорошо. – Мужчина вернул обратно товар, – Тогда этот? – эльф протянул бархатную подушечку с маленьким белым полупрозрачным камнем, поблескивающим в свете магических ламп лавки.
Камень морских дьяволов, да, весьма ценный экземпляр, хоть и мал. Лавочник знал толк и цену своему товару. Но такие камни у меня уже имелись, Любарр когда-то преподнес бесценный подарок – диадему с крупными водяными камнями. Что потом последовало, не хотелось вспоминать. Эх, чудесные были времена, беззаботные что ли.
– Позвольте предложить это. – Эльф протянул раскрытую коробочку, внутри которой покоился голубой ограненный кристалл, а в следующее мгновение выронил его.
Ни о чем не подозревая, интуитивно подхватила кристалл на лету и возвратила обратно в коробочку. А тот вдруг засветился, засиял подобно тысячи светильникам.