Кедровый лохотрон
Шрифт:
— По пуду на бойца взять можно, — глухо отозвалась Илона, правильно поняв вопрос. — С трудом, с большим трудом, с надрывом, но можно.
Плюс оружие, плюс запас продуктов, хотя бы на первое время, чтобы только перейти горы. А там можно и на подножном корму за счёт местных жителей до моря продержаться.
А с местными, как бы нас там Марьяна ужасами не стращала, думаю, у нас проблем не будет, — многообещающе ухмыльнулась Илона. — После такой стажировки с подгорными людоедами, как прошли наши девочки за прошедший год, им никто
Но всё равно, не более тридцати килограмм общего веса на человека. На женщину, — глухим, мрачным голосом уточнила она. — Что от девочек потом останется — страшно подумать. Рожать они точно потом не смогут.
— У нас две сотни бойцов, тех, кто охранял рудокопов и знает хоть что-то о золоте. Больше, посторонних привлекать не будем, — не слушая дальше Илону, мрачно рассуждала вслух Кара. — Итого, двести пудов.
— Мать, мать, мать! — в остервенении заколотила она кулаком по столу.
— Не менее трети добычи придётся бросить, — жёстко бросила Илона, глядя на разбушевавшуюся подругу. — А это не менее шестидесяти пудов ещё будет.
Или попытаться спрятать? — с сомнением нахмурила она брови. — Нет, это не дело, найдут.
Притащат сюда своего умного лиса, и тот найдёт, — с мрачной уверенностью констатировала она. — Я этих зверьков знаю, нюх у них…, - Илона с неподдельным восхищением покрутила головой.
— Тогда, отольём слитки и бросим в воду, — решительно поддержала её Кара. — В воде не найдёт, какой бы он умный нюхач ни был. А место для себя отметим. На карте с кроками. Одну тебе, одну мне.
Всё получится, когда-нибудь вернёмся. Либо ты, либо я. Кто первый — того и золото. Нет? Так тому и быть. Пусть вечно лежит на дне.
Что? — решительно подняла она, склонённую было голову. С рассуждениями подруги Кара была полностью согласна. — Посылаю девочек?
— Посылай! — решительно кивнула головой подруга. — Это наше золото. Наше! И отдавать его какому-то местному барону я не намерена. Посылай!
— А время у нас ещё есть. Пока Марьяна не вернулась в город, пока не отчиталась по своему предательству, две недели у нас есть.
— Посылай, — решительно махнула она рукой. — Мы уходим. Бросаем всё и уходим.
Кара металась по избе, словно запертая в клетку тигрица и, не сдерживаясь, материлась вслух. Это же надо было так подставиться. Это же надо так влипнуть. Всё! Всё теперь теряло смысл.
Неделя прошло с того дня как отбыла обратно Марьяна, захватив с собой пять десятков добровольцев, согласившихся променять сырой воздух болот и озёр на тёплое солнце юга.
Ни слова ей не было сказано, что игру её раскусили. Даже мешать не стали, когда та снова развернула среди их подчинённых агитацию по сманиванию девчонок в свой торговый караван. Смотрели на неё, стиснув от бессильной
Сказать что-либо, после того как сами же дали первоначально разрешение, теперь было опасно, можно было тем привлечь к себе лишнее внимание Марьяны и дать той лишнюю почву для подозрений.
Так та и уехала, захватив с собой целую прорву их людей.
Проводив предательницу, облегчённо вздохнули. Теперь оставалось только ждать результатов разведки.
И вот только что, этим сырым утром с предгорий вернулась группа, посланная туда Карой неделю назад на разведку, и доложила, что хода в Приморье больше нет. Всё, дотянули!
Все проходы через горы оказались перекрыты густой, плотной цепью небольших мобильных отрядов имперских ящеров, вкупе со следопытами из ключёвских егерей, позволявшей любому из них мгновенно приходить на помощь друг другу. Всё было перекрыто. И даже тот секретный проход, о котором, казалось бы, никто, даже из её товарок не должен был бы знать, оказался наглухо заперт. Хода на юг не было.
Впрочем, так же как на север, на восток и на запад.
На севере была равнина с многочисленными племенами воинственных подгорных людоедов, пробиться сквозь которых, можно было и не мечтать, на востоке — длинная полоса дремучей тайги с дикими, воинственными племенами людоедов-ящеров, опять же, и в конце — всё те же имперские ящеры, вошедшие в союз с бароном. А на западе их ждал сам барон, недавно вернувшийся откуда-то: то ли из Приморья, то ли с Басанрогского перевала, где он последних нескольких месяцев занимался непонятно чем, то ли вообще, вернулся непонятно откуда.
Впрочем, уйти можно было. Год войны в тайге научил амазонок ходить, что по лесу, что по горам так, что ни одна даже самая обученная собака бы не обнаружила проходящего в двух шагах от тебя бойца. Только вот и егеря я имперскими ящерами, что сидели теперь в стороже, контролируя проходы и тропы через горы, тоже были не лыком шиты. И кровавую практику своей войны в лесах проходили вместе с амазонками.
Так что, пройти мимо таких сторожей можно было. Но только без груза, налегке, проскользнув ужом там, где их бы не ждали. А таких мест в старых горах Южного Большого камня было навалом.
Только вот, тогда бы пришлось бросить всё золото и половину оружия, не говоря уж про продовольствие. А вот без оружия — в Приморье гарантированная смерть. Тут уж без вариантов. И что Кара, что Илона отчётливо такую перспективу видели.
Но что совсем плохо, и с чем Кара с Илоной совсем ничего не могли поделать, прямо в центре их владений, на обрывистом холме на берегу озера и великолепных, тянущихся далеко вдаль просторных заливных лугов, торчал мощный городец егерей. Рядом, буквально в двух шагах от их жилого лагеря, дружинных изб и отрядных землянок, напротив главного центра отгрузки поставляемой на заводы руда, прикрывая порт с безлесной стороны.