Келли – продукт Паноптикума
Шрифт:
Уверено пнув ногой плащ-палатку, грациозной походкой Абриль, направилась в соседнюю комнату за упаковкой подгузников для своего отважного мужа. Она подняла рюкзак, лежащий у мусорного ведра. Ведь свободное размещение предметов в квартире – яркая особенность культуры и национального колорита не всех, но большинства англосакских семей.
Но унитазы при этом в Паноптикуме, на самом деле, были самыми лучшими в мире. Так, по крайней мере, принято считать. Некоторые предатели и подонки, к примеру, в России меняют свою позицию и точку зрения, в основном, только потому, что им очень желается взгромоздиться на «цивильный горшок».
Но неукротимое время смывает их туда, куда надо.
Открыв дверцу шкафа, офицерская жена Абриль сосредоточенно извлекла оттуда необходимую пачку (на десять комплектов) подгузников. В бою они всегда пригодятся, да и в той местности, где не имеется поблизости благоустроенных туалетов. Не забыла положить флаг Паноптикума. Это ведь… везде, в каждой семье, их по несколько штук. Без звёздно-полосатого полотнища не обойтись. Хотя, конечно же, у командира бригады морской пехоты найдётся по нескольку экземпляров таких полотнищ. Непременно. Ими и так же подгузниками старшие командиры, разумеется, запаслись.
Предельно ясно, что лёгкая промышленность Китайской Народной Республики всегда готова поставить в Паноптикум и страны подобного рода столько флагов и подгузников, сколько потребуется. А потребность всё возрастает и возрастает. Почему, не совсем понятно: то ли прогрессирует рост всеобщей патриотичности, то ли постоянно поднимается уровень зомбирования населения.
Да ведь и статистические данные неумолимы. Расстройства желудков обитателей Паноптикума стали системой. Возможно, качество продуктов питания снижается. Кроме того, опасаются «героическая» нация, что в один прекрасный люди третьего сорта нескольких прогрессивных стран, всё-таки, ударят ядерными межконтинентальными ракетами по городам и весям Паноптикума и по их… ретивой прислуге. Давно ведь они играют с огнём и, вроде бы, уже напросились… Отсюда и диарея.
Но ничего не поделаешь с тем, что в неком странном симбиозе идиотического заокеанского патриотизма с заранее установленной программой, погрязли даже те господа и дамы, которые не всегда, но порой умеют рационально мыслить. Могут, когда захотят. Но всё чаще и чаще не желают… Сам чёрт не разберёт, на что они надеются и рассчитывают.
Да ведь не только у себя, на своей земле стараются, занимаются нелепой агитацией и пропагандой «элитные» люди и «особенные» нации, но и в тех странах, где предателей, вроде бы, по определению и быть не должно. Но, к сожалению, они есть. Самые неугомонные граждане Паноптикума пытаются со своим флагом и весьма странными «ценностями» проникнуть туда, где их не ждут, и объявить всему миру, что пришла пора учить всех, везде и всюду «демократии».
На всякий случай, пусть продукты питания и не требовались, Абриль начала судорожно выкладывать на стол металлические банки с консервами. Да разве ж только это? Пучок морковки, кочан капусты, кукурузный початок…
Всё непомерно крупное, созданное и взращённое, благодаря активному использованию генных модифицированных организмов. Врут враги заокеанского Паноптикума, что ГМО делает людей слабоумными и чрезмерно весёлыми даже на похоронах. Все они просто завидуют этому территориальному образованию. Но ведь чёрту не так-то и просто скрыть от взоров адекватных
Среди продуктов питания оказалась и совсем юная замороженная курица, которая могла бы ещё годик и пожить… Впрочем, вряд ли. Бройлеры, накаченные чем-то особенным, долго не живут и сокращают жизнь человечеству, которое не очень-то разборчиво в выборе продуктов питания. Главное, чтобы они были не такими дорогими, проще говоря, доступными, и не только для офицеров американской морской пехоты и прочих «котиков»
– Может быть, мэм, вам помочь укладывать рюкзак, – предложил Абриль свои услуги Кайл Фарбер, – пока господин первый лейтенант справляет большую нужду.
– Заткнись, Кайл! – ответила из кухни верная офицерская жена, – я тебе не мэм, а сержант-майор. А ты, всего-то на всего, сержант первого класса. Да и пять минут твоего свободного времени не решат проблемы моего предстоящего долгого одиночества. Разлука со славным Альфредом навалилась на меня решительно и неотвратимо. Но он у меня настоящий герой!
Из туалета вышел улыбающийся офицер Келли, умело и организованно застёгивая на пуговицы штаны.
Общительная и эмоциональная Абриль, появившаяся перед мужем, подала ему рюкзак, похожий на элегантную дорожную сумку, загруженную, на всякий случай, всем необходимым и, большей частью, ненужным. Сейчас они оба чётко осознавали, что их прощание должно быть трогательным и основательно патриотичным. Пусть даже над головой рвутся снаряды и мины, они никогда не должны забывать того, воинами и гражданами какой страны являются. Ведь самой особенной и… главной.
Абриль снова зашла в соседнюю комнату, вынесла оттуда звёздно-полосатый флаг с древком и старый китайский дисковый проигрыватель. Опёршись на древко с полотнищем, она поставила воспроизводящий аппарат на стол, нажала кнопку, и всю комнату заполонила самая прекрасная на свете мелодия – гимн кошмарной и ужасной страны Паноптикум.
Все четверо торжественно оцепенели, активно подражая всем известной статуе Свободы. Они потянулись головами вверх, будто начали скоропостижно подрастать. Со слезами на глазах они начали петь то, что поют с детских лет. Им ведь сказали, что они особенные, потому… Но тут дело государственное, как ни крути. Может, даже и необходимое. Допустимо, что оно является самой важной морально-нравственной… ценностью. Может быть, когда-нибудь появятся и другие.
Под звуки подобной музыки по стойке «смирно» становятся бездомные и нищие. Даже, как бы, исчезает с улиц городов зловещая вонь, рождённая в полуразрушенных канализационных системах, и крысы становятся менее агрессивными. Но, всё же, даже грызуны не признают разного рода и вида «ценности» Паноптикума. Например, они твёрдо знают, что в их тамошнем отряде, состоящем ни из одного миллиарда, существует крысы только двух полов:
мужского и женского. Извращенцев даже и там нет. А больных просто надо лечить. Вот и все премудрости.
Поставив в коридоре рюкзак-сумку, первый лейтенант расторопно надел на ноги короткие кожаные сапоги и обнял обнажённую супругу.
– Мне кажется, что я буду скучать по тебе, Альфред, – Абриль припала лицом к плечу мужа. – Но, кто знает, может быть, и меня отправят вслед за тобой. Я, всё-таки, военный фельдшер.
– Всякое случается, – согласился первый лейтенант, устраивая рюкзак за плечом. – Но я думаю, что мы быстро разберёмся со всякими негодяями, которые своим существованием угрожают всему миру и, конкретно, Паноптикуму. Медики нам не понадобятся.