Кельтский крест

Каблукова Екатерина

— Прощай, моя любовь, — тихо прошептала я, — Я так и не успела сказать тебе это…

Муж, это недоумение моей прошлой жизни, встречал меня в аэропорту, даже с каким-то букетом розовых роз, окруженных белыми цветочками и упакованных в золотистую фольгу. Я сначала не заметила его в толпе таких же встречающих и даже почти прошла мимо, стремясь как можно быстрее вырваться из этого шума.

— Ир, — он неуклюже взмахнул букетом, Я обернулась и меня передернуло. Безвольный, обрюзгший, с пивным животиком, он стоял, растерянно глядя по сторонам. Я подошла к нему вплотную, уклонилась от обязательного поцелуя:

— Зачем ты здесь?

— Ну, я решил тебя встретить.

— Герка позвонил?

— Да,

сказал, что тебя надо встретить, что ты очень переживаешь…

— Что переживаю?

— Не знаю.

— Так узнай, — я перекинула сумку на другое плечо и зашагала к машине. Муж посеменил следом:

— Ир, ну хватит, чего ты…

Я остановилась. Надо было с этим закончить:

— Чего я? Я подаю на развод. Можешь переночевать сегодня в моей квартире и собрать вещи.

Цветы выпали из его рук и упали на грязный пол, кто-то тут же прошелся по ним, и лепестки рассыпались в разные стороны.

— Зачем? Ты… Ира, зачем так рубить с плеча? Давай поговорим, — залепетал он. Я остановилась, посмотрела на него и брезгливо поморщилась:

— Нет. Я не буду с тобой разговаривать.

— У… у тебя есть другой?

Я собиралась было покачать головой, но перед глазами возник образ Десмонда. Печально улыбаясь, он стоял на стене своего замка, скрестив руки на груди и смотрел на бушующее море. Ветер привычно раздувал его зеленый плащ, ворошил его пепельные кудри…

— Да, — я грустно улыбнулась своим воспоминаниям, — у меня есть другой.

— Давно? — глаза мужа сузились. Он замер как вкопанный, не замечая тех, кто спешил к выходу.

— Очень, — я покачнулась, когда парень, спешащий встретить свою девушку, фактически отбросил меня с пути и помчался дальше, размахивая букетом. Меня никто не поймал, не подхватил под руку, улыбаясь моей неуклюжести. Муж стоял и молчал, стиснув зубы, переживая свое унижение. Я повернулась и пошла к машине.

По прилету Герка напросился на кофе, пытаясь выяснить, что со мной происходит. Я пожала плечами и перевела тему разговора на работу. Как и все мужчины, он с легкостью перешел на профессиональные темы. А дальше был ад. Мой собственный маленький ад, жизнь без Десмонда. Я никогда не думала, что я смогу так полюбить и так быстро его потерять. Опустошенная я медленно плыла по жизни. В окружении людей я улыбалась и даже шутила, а приходя домой я заворачивалась в плед и весь вечер смотрела на огонь в электрическом камине, вспоминая вечера в Оркнейском замке. Я до боли в груди скучала по темным, холодным коридорам, освещаемым лишь мерцанием факелов, по главному залу с его шумом и гамом, по конюшням, по Атли, по Бринну, по Вивиан, ставшей мне подругой, по Алану, с его мальчишеской улыбкой.

А еще был Десмонд. При мысли о том, что я его потеряла, что его уже нет в живых, мне хотелось выть, будто волк на луну. Вспоминает ли он обо мне, или предпочел забыть? Возможно, он уступил настоянию коннунга и женился на одной из своих кузин. Как бы я хотела, чтобы он был счастлив. Я постоянно вспоминала его улыбку, его серые глаза, в глубине которых прыгали озорные золотистые искры, его пепельные, коротко стриженные кудри, непокорно падавшие на высокий лоб. Иногда я сидела и просто по часу повторяла его имя, наблюдая, как вспыхивают искры серебра на тонком шраме моего запястья.

Все это время мне снились сны.

Каждую ночь я бегу по длинным коридорам времени, мои шаги эхом отдаются под сводами древних стен. Ноги предательски скользят по каменному полу, гул шагов эхом разносится под мрачными сводами. Один за другим я проскальзываю повороты, в боку предательски колет, дыхания уже не хватает, я знаю, что опоздаю, но все еще бегу, надеясь на чудо. Мне надо успеть.

А вот и она, комната… Огромная, безграничная, чьи стены завешаны старыми, уже давно потрескавшимися

картами миров. Всмотревшись в карту, случайный путник мог бы заметить, что океаны весело плещут волнами, а материки плавно двигаются, пытаясь выскочить за границы своего существования, но случайные путники никогда не попадают в эту комнату. Туман струится по полу, плавными узорами, в которых явно проглядывают личины загадочных существ, появляющихся и исчезающих среди дуг и спиралей, как улыбка Чеширского кота.

Комната как всегда полна народу. Рваная, тягучая, словно патока, музыка льется из-под потолка. То тут, то там среди людей вспыхивают споры, умело сглаживаемые вездесущими слугами в темных одеждах. Свет от оплывших, одутловатых свечей яркими сполохами пляшет по стенам, выхватывая из полутьмы трещины в пергаменте, так напоминающие скелеты мифических животных. Я вздрагиваю и спешу дальше, через анфиладу арок и карт, к огромному резному столу, накрытому выцветшим зеленым сукном, на котором стоит причудливый подсвечник, заплывший оплавленым воском свечей, отмеряющих время. За столом сидят двое. Слишком красивые, чтобы быть просто людьми, они могли бы сойти за ангелов, если бы не холод, которым были наполнены взгляды двух пар синих глаз. Безразличные ко всему, происходящему в их доме, они привычным взглядом скользят по комнате, не задерживаясь ни на чем. Тонкие пальцы одного из них небрежно тасуют колоду потрепанных карт.

— Где он? — я задыхаюсь от быстрого бега, а еще сильнее от отчаяния, что не успею, опять не успею, — Где?

Двое переглядываются, и начинают расклад. Карты летят на стол, с какой-то мрачной яростью сменяя друг друга. Короли и Дамы протягивали друг другу руки, Влюбленные стремились к Солнцу, Колесо Фортуны, медленно кружась, падает на пол. Наконец последние… Два шута.

Деревянные фавны скалят зубы в непристойных ухмылках. Я вновь лечу, проваливаюсь сквозь время…

Камни все так же скорбно стоят на берегу озера, только теперь они полны древней силой. Хлопья первого снега, плавно кружась, ложатся на зеленую траву, залитую кровью.

— Дес!!! — я понимаю, что опоздала, и просыпаюсь…

Осень принесла с собой запахи прелых листьев, дожди и ветра, мои любимые ветра, так напоминавшие мне о Десмонде. Я часто бродила по набережным, закрывая глаза и подставляя свое лицо ветру. Свинцово серое небо дождевое небо напоминало мне глаза герцога. Засунув руки в карманы пальто, я брела, не замечая, как по волосам за воротник стекают дождевые капли.

Затем дожди сменились снегом, В витринах магазинов искрились новогодние елки. На работе все в приподнятом настроении обсуждали корпоративный банкет, подарки и новогодние каникулы. Мне начали названивать друзья, предлагая «развеяться» в Европе, родители звали к себе в гости, намекая на знакомство с сыном каких-то друзей. «Очень перспективный мальчик, умница, делает карьеру». Меня тошнило от количества и качества умных мальчиков, с которыми меня пытались познакомить. Всем друзьям я сослалась на родителей, родителям — на друзей, а сама все праздники провела дома, читая скандинавские саги и пытаясь найти хоть какое-то упоминание о Десмонде.

В апреле снег растаял, а в воздухе ощутимо запахло теплом, Герка зашел ко мне в кабинет. Весь этот год он периодически пытался подбодрить меня, считая, как и другие, что моя меланхолия вызвана разводом. В отличие от родителей Герка хотя бы не настаивал на психоаналитике. Как будто психоаналитик мог мне помочь! В лучшем случае тот отправил бы меня к психиатру, в худшем… В худшем он попытался бы убедить меня, что Десмонда никогда не было. его действительно нигде не было, ни в сагах, ни в хрониках того времени. Я сама почти поверила бы, что мне это все привиделось, если бы не шрам на запястье, иногда вспыхивавший серебряными искрами.