Кембрия. Трилогия
Шрифт:
– Здравия вам, гости, – греческий у нее старомоден и витиеват, – на земле республики Глентуи!
Кланяется слегка – и теперь говорит мужчина. Все привычно: портовый сбор, пошлина. Есть и новое! Ни на Дунае, ни на Рейне, такого слышать не приходилось!
– Если вы не собираетесь торговать в Кер–Сиди, а желаете подняться выше по реке, например, в Кер–Мирддин, пошлину платить не обязательно. Тогда вам опечатают трюм. Сорвете печати до отплытия – штраф. Если желаете пока прицениться, советую выбрать печати. Надумаете торговать у нас – оплатите пошлину, печати снимем… Не надумаете – серебро при вас останется.
Баян сразу согласился
– Карман, – пояснила на грубой латыни. – К разрезу изнутри небольшой мешок пришит. Очень удобно…
Вояки и купцы отправились обходить люки. Печати должны лечь как следует. Потом появились дела на берегу – отдать тот же дротик… Баян отправился притворяться с ними, экономить истертый медяк, оставив талант золота под присмотром обычной охраны, «служанок» с саблями на боку. В степи женщина может оказаться правительницей: регентшей при сыне, единственной наследницей отца, молодой вдовой без детей… Правление – это война, не только в степи. То–то сестра «Стратегикон» учила старательней Псалтири! На самом деле охранницы вполне достойны августы, все из хороших родов. Жаль, больно суровы. Пока рекой шли – ни на палубу лишний раз выглянуть, ни поговорить с кем. «Тебе нельзя!» А поболтать после молчания в башне так хочется!
Воительница осталась на корабле – ждать своих, присматривать за чужими. Оперлась на копье. Спросила:
– А кто вы будете? Я таких нарядов ни разу не видывала… А нравятся! Где такое носят?
По всей степи, неведомо какое столетие подряд. Ничего необычного. Аварский наряд в империи привычен, разве не на девицах. Камбрийка – рассматривает, и мелет, мелет языком. Глаза уставились мимо – на охрану. Купеческая дочь ей не интересна!
– Длинная куртка – хорошо, но рукав шнуровать? Нет уж, лучше … – тут она замялась, не нашла латинского слова – а, увидите. И спереди на одном поясе держится! Не дело. Штаны – хорошо, а то в порту сыростью поддувает. Но всего одна рубашка? Послушайте совета, добавьте еще хотя бы по одной, не то пальцем на вас показывать будут… А вышивки у вас какие!
В ответ – тишина. Для общения с восточными римлянами и торговли большинству авар вполне хватает греческого. На западном краю державы знают и латынь, но таких в охране не оказалось. Анастасия подумала – и вступилась за честь чужого народа.
– Этот язык здесь понимаю только я… Но раз ты знаешь греческий, говори на нем, и тебе ответят.
– Ой, привет тебе! Я вас греческим встретила, но эти несколько слов месяц учила! Глупая я, языки не даются. Ты кто?
Пришлось врать. Заодно объяснить, что мир большой, и менять наряды в угоду обитателям любой его части – полотна не хватит. Не говоря про лен и шелк. Камбрийке мало:
– А чего с отцом не отправилась? Новый город смотреть интереснее, чем топтаться по надоевшим за дорогу доскам! У меня–то служба, хоть и дешевая: за стол, наряд и угол. Я же не в дружине хранительницы, служу городу. Стража… как это… слово старое… О! Муниципальная!
По старым понятиям, выходит, она вигил. Сторожить тюрьмы, тушить пожары, собирать для Церкви десятину, порядок поддерживать – не имперская забота, городская. Занятие вполне почетное… Церберы смотрят,
– Уйти без спроса? – как–то такая мысль и в голову не приходила. – Нельзя. Меня и так, видишь, охраняют!
– Так прикажи охране! Или тебя с корабля не выпускают? Боятся, что в чужом городе что нехорошее случится?
Анастасия кивнула.– Варвары… Значит, ты вещь? Или просто трусиха?
– Я свободная и достойная девица! – дочери купца как раз, – а варварка ты. Ну, не римлянка же!
– Римлянка, – отрезала воительница, – клан Монтови, мы все от солдат из холмовых фортов, тех, что не ушли с Максеном Магном…
В истории императора Феодосия его соперника звали не Максеном, а Максимом, но перекрученные имена оказались такими же понятными, как и перекрученные слова местной латыни:
– Значит, я варварка, а ты достойная? А если обидят, защитить себя сумеешь? Или прятаться станешь – за отца, за брата, за мужа? Если брякнешь честное, но злое слово – защитишь право говорить, как думаешь?
Вспомнилось: заполнивший площадь сброд кричит матери, коронованной августе: «Ты не царица! Ты лишь мать императоров…» Мать тогда не смогла сделать ничего! Повернулась, ушла. А, правда, хорошо бы: вытащить крикуна из–за спин трусливой толпы, поставить в круг, нацелить смерть в глаза… Хороший обычай у варваров. Нет! У римлян. Рим никогда не стеснялся перенимать полезные обычаи соседей. Значит…
– Я не вещь. Придет время… – легенду тоже следует соблюдать! – Возьму в руки кривой клинок.
Даст Господь, доведется взглянуть в лицо племяннику–одногодку. Припомнить все… И вырванный язык матери, и истекших кровью братьев. Он меч не кровавил, приказы отдавал. Наверняка только пыжится хорошо, а дерется плохо.
От предвкушения мести лицо стало мечтательным… Настолько, что камбрийка сменила гнев на милость.
– Так ты еще ребенок! Ну, если так, ждать тебе недолго. Вон какая вытянулась! Кривой клинок, наверное, хорошо. У хранительницы тоже… – камбрийка аж глаза закатила, а слова для сабли в своей латыни не нашла. Вставила непонятное: «шашка». – Жаль, Лорн дорого просит за такое чудо: мне и за жизнь не скопить. Мастера попроще делают только прямые! Да и научиться владеть таким не у кого…
Пригорюнилась. И сразу – вспыхнула:– Слушай, попроси отца! Пусть разрешит с нами клинками поиграть, с городской – ну их, сложные слова – стражей. Честью поклянемся – не обидим и защитим, как сестру… Ты научишься с прямым мечом скакать, нам покажешь, как изогнутым рубиться. А? Ну, соглашайся!
Анастасия сама не поняла, как согласилась. Потом вернулся Баян – довольный. Сказал, что все дела уладил, можно спускаться на берег: в городе найдется удобное жилище.
– Порядки тут странные, – сказал, – но мне нравится. Я заплатил и мне дали вот что…
На свет показалась стопка деревянных кружков. На каждом – рисунок. Корабль и монета.
– У кого есть это, имеет право на кров и стол в любом заведении, на вывеске которого такой же рисунок. Таких немало, и есть довольно приличные… Устроимся, разузнаем, как увидеть правительницу. Объявляться не будем. Сначала издали посмотрим…
– Почему? – спросила Анастасия.
– А если это самозванка?