Кенгуру и белые медведи
Шрифт:
— Вряд ли…. Хотя, возможно, Вы бывали в баре, где я работала. — Вика выдала жизнерадостную ужимку. — Или мы всё-таки встречались в России, но в каком-нибудь другом городе. Теперь и не вспомнишь…
— Ну и ладно, — поспешно открестился Карпов. — Будьте как дома. До встречи. — И он вместе с Даниловым покинул палубу, довольно-таки поспешно.
Когда Виктор Петрович и Сергей оказались наедине, Карпов, шумно выдохнув, впился взглядом в помощника.
— Как её фамилия?!
— Сейчас вспомню. Смешная такая фамилия… Грызлова…
Карпов отрицательно мотнул головой.
— Не надо волноваться раньше времени. — Данилов являл собой настоящий образец спокойствия. — Подумаешь, девчонка из того же города. Если бы она была кем-то важным, Вы бы ведь запомнили? — Ответом стал кивок. — Да может, Вы с ней десять лет назад в автобусе столкнулись.
— Десять лет назад я на автобусах уже не ездил.
Тем временем Марк допытывался у Вики:
— Ты впрямь раньше встречала этого Карпова?
— Не знаю. — Девушка пожала плечами. — Лицо, вроде, отдалённо знакомое, но я запросто могла с кем-то спутать. Согласись, внешность у мужчины не выдающаяся, таких много.
У Вики была неважная память на лица. А вот имена и фамилии Загрызалова запоминала превосходно. И она была на сто процентов уверена в том, что никогда раньше и краем уха не слышала о Викторе Петровиче Карпове.
— Дантон, не молчи! Скажи хоть слово. Неужели всё так плохо?..
Вернув отвисшую челюсть на место, блондин, не сразу обретя дар речи, отрицательно замотал головой.
— Нет-нет, не плохо! Наоборот… Совсем наоборот. Ты настоящая красавица!
Вика скрестила руки на груди и ухмыльнулась, потом опять погляделась в большое зеркало на стене.
Особенно удачно получилась причёска. Основная масса волос забрана назад, но несколько прядей изящно вьются «на свободе», в итоге — нечто среднее между классикой и творческим беспределом. Макияж тоже удался на славу: одновременно естественно и колоритно. А платье — вообще отдельная тема. Это был не наряд, а произведение искусства. Длинное, светло-светло-зелёное, с серебристой вышивкой в виде не то растений, не то крохотных пёрышек. Верхняя часть плотно прилегала к телу, а подол ниспадал свободными пышными складками, шея, плечи, руки и спина были открыты.
Не удивительно, что вошедший в каюту Марк обалдел от такого зрелища. Сам он был при смокинге и галстуке, настоящий кавалер. Молодые люди должны были идти на очередную «вечеринку», на сей раз вдвоём. Дантон обещал познакомить Вику со всеми…
— Это платье мне подарила Эмили, на прощание. Я не хотела брать, но она настояла. Чудесная женщина. — Вика повернулась спиной к зеркалу, потом обратилась к блондину:
— Оно мне правда идёт?
— Даже не сомневайся. — Марк сглотнул. А потом подленько хихикнул: — Очень подходит к твоим голубым глазам. — О, он любил иногда так поддразнивать Вику.
Она, однако, на провокацию не отреагировала, лишь показала язык.
Десять часов вечера —
Слышался плеск волн вперемешку с жужжанием двигателей, самой воды видно не было. За бортом простиралась темнота, только темнота, ничего кроме темноты. Лишь звёзды на небе приветливо помигивали.
Вика на миг остановилась, сделала глубокий вдох.
— Что-то случилось? — просил Марк.
— Нет, ничего. — Её лицо в лучиках корабельного освещения казалось фарфоровым, почти полупрозрачным. Ярко выделялись глаза. Голубые или зелёные, они были прекрасны. Не благодаря туши и теням, а из-за восторга, сияющего в глубине. — Мне кажется, что всё это сон. Безумно боюсь проснуться.
Марк почему-то не нашёлся с ответом. Парень просто улыбнулся широко-широко, взял девушку за руку и потянул за собой.
…В широком, просторном помещении (интересно, и как такое назвать? Зал? Каюта-гигант?) собралось не меньше двадцати человек. Столики с угощением стояли по периметру «зала», никому не мешая танцевать и веселиться. Люстры в старинном стиле, стены с красно-золотой отделкой, короче говоря, обстановка шикарная. И люди под стать: мужчины в дорогих костюмах, женщины в дивных платьях. У Вики рот сам собой открылся.
— Позвольте представить: Виктория.
— Это Виктория, моя сестра.
— А вот и Виктория, я вам о ней рассказывал.
Примерно так Марк знакомил Вику с теми, с кем сам был знаком. А те отвечали:
— Ваш брат много о Вас рассказывал. Наконец-то мы встретились.
— Надеюсь, Ваше самочувствие улучшилось?
— Прелестно выглядите.
И прочее. Вика только успевала улыбаться и изобретать ответные любезности. Загрызалова быстро освоилась и вскоре почувствовала себя вполне свободно.
— Что-то не вижу здесь Карпова, — шепнула она Марку.
— Наверно, ему надоело каждый вечер проводить с нами. Невелика потеря. Может, потанцуем? — Марк галантно подал руку и кивком показал на центр площадки.
— Я всё ждала, пока ты предложишь. — Вика взяла спутника под локоть.
Как раз подошла к концу очередная ненавязчивая композиция, сменившаяся вальсом из фильма «Мой ласковый и нежный зверь». Под такую музыку просто невозможно танцевать плохо. Вика была очаровательно весела, Марк покоряюще предупредителен.
— Для девушки, не привыкшей к вечернему платью, ты отлично в нём двигаешься.
— Какой замысловатый комплимент. Я всегда знала, что в душе ты поэт. — Вика беззаботно рассмеялась.
Говоря по совести, у Загрызаловой и Дантона всё выходило не так уж гладко, главным образом вначале — когда музыка очень тихая и медленная, не совсем понимаешь, как под неё танцевать. Зато когда мелодия взрывалась серебрящимися фонтанами, проблемы исчезали начисто. Марк сильнее обхватывал Вику и начинал кружить.