Кёнинг от звёзд к звёздам. Тетралогия
Шрифт:
— Что? — не понял Вальтер.
— Постоялый двор! Вон там! — ткнула она пальцем вдаль, — Давай сперва отдохнём, а потом обсудим всё. Хорошо? Мне ведь можно немного подумать сперва?
— Ну хорошо, — улыбнулся парень в ответ, — Давай отдохнём. Но знай, обманешь моё доверие, попытаешься сбежать, — покараю. Найду, накажу, и заставлю страдать твоих родных. Пока ты ко мне с добром, я тоже тебе не наврежу. Давай не будем портить эту прекрасную схему взаимоотношений, угу?
Щёлкнув поводьями, он пустил лошадей в галоп, решив тоже как следует отдохнуть. Жёсткая подвеска
Глава 24
— Ну и? Где эти великие работники кислого пива и прелого сена?
Заехав на огороженную территорию постоялого двора, где чисто условную роль забора выполняла плетёная из толстой лозы стена, Вальтер с попутчицей сошёл на берег. Но обширный двор был пуст, если не считать десятка два лошадей, флегматично попивающих из длинного корыта, и бегающих в вольере курей.
Оба они осмотрелись, оценили конюшню, хлев и прочие постройки. После чего неторопливо пошли искать местное начальство. Точнее пошёл Вальтер, а благородная леди из графского рода поспешила последовать за ним. Хоть он и был чудовищем, но он был её чудовищем, — уже немного знакомым и чуть-чуть предсказуемым. И рядом с ним, честно говоря, Эльза чувствовала себя в этом месте куда безопаснее, чем сама по себе.
Постоялый двор выступал в виде двухэтажного бревенчатого сооружения в лучших традициях деревянного зодчества. Широкое крыльцо с перилами упиралось в двустворчатые двери, откуда даже на улицу доносились пьяные выкрики постояльцев и громкий смех.
Мужики гуляли. Гуляли по-видимому с размахом, раз для встречи новых гостей даже людей не оставили. А раз так, то стоило готовиться к неприятностям.
Привычным уже жестом Вальтер поправил револьвер в рукаве, на что тотчас обратила внимание Эльза.
— Вальте-ер…
— М?
— Не убивай здесь никого, ладно…?
— Чёй-то? — удивился парень, опять надевший свою диадему.
— Ну, может сперва просто поговорим? Я верю, что все конфликты можно решить словами. И разве тебе не жалко чужих жизней?
— Ничего не буду обещать. И что-либо требовать от меня ты не имеешь права! Если бы можно было всё решить словами, мир бы не знал войн. Только вот мир устроен так, что то, что хорошо для паука, — плохо для мухи, — ступив на крыльцо, тем не менее, Вальтер обернулся, — Держись рядом.
После чего толкнул тяжёлые створки дубовой двери, шагнув внутрь тёмного помещения. В нос его тотчас ударило амбре из перегара, кислой квашеной капусты, жареного мяса, рыбы, чьей-то рвоты и грязных немытых тел… Вальтер несмотря на всю свою выдержку едва не блеванул от таких ароматов. А вот Эльза не смогла удержаться и уже поправляла душевное здоровье где-то снаружи.
Когда глаза барона привыкли к полумраку помещения, он обнаружил, что все вокруг смотрят в его сторону, и даже разговоры сильно притихли.
— Это чё ещё за чепушило?! Эй, сопляк, ты мамку потерял?! Так глянь у меня под столом, может она как раз делом занята! Аха-ха-ха!
Почти весь зал трактира заржал в ответ на эту
«Тридцать два…» — подумал Кёнинг.
— Я так понимаю, она тебе сапоги чистит? Вряд ли баба сможет найти там что-то интереснее, — не остался в долгу барон, криво ухмыльнувшись.
— Я чёт не понял… он меня щас послал или чё? — пьяный в дугу мужичище простоватого, но свирепого вида, недоумённо почесал щёку.
— Этот мелкий сказал, что у тебя хер не стоит. А значит и мамке его под столом делать нечего! — перевёл на понятный диалект сказанное его сосед по длинному столу.
— Чё?! У меня не стоит?! Да мой хер обухом не перешибёшь! Моим хером можно орехи колоть! — вскочил тот с места, направившись быстрой, но нетвёрдой походкой к Вальтеру. — Молись истоку, сучёнок! Я тебе щас лицо за такую предъяву сломаю!
Тяжело размахнувшись, бандит попытался защитить свою поруганную перед подельниками честь, врезав по морде оскорбившей стороне. Однако та перехватила кулак, поднырнув под руку, вывернула ту в болевом захвате, заставив бандита склониться до самого пояса, после чего ударом ноги подбила его опорную ногу, поставив того на колени. И сразу же финальным ударом основанием левой ладони Вальтер сломал локоть напавшему, поставив точку в коротком споре!
Эта травма уже с лихвой достучалась до пьяного мозга напавшего, заставив того гулко завизжать. Хотя при его басе было сложно представить взятие столь высокой октавы.
— А-а-а-а! Рука! Руку больно! А-а-а-а! — верещал мужик с торчащей под неестественным углом левой рукой. Эта картина продолжалась секунд пять в полнейшей тишине, после чего вся банда подскочила с места.
— Кто ты такой, мать твою?! — вперёд вышел явный лидер шайки, или тот, кто имел право принимать решения в его отсутствие. — Ты под кем такой борзый ходишь?
— Вальтер Кёнинг. Но для таких как ты, я — «Господин барон, пожалуйста, пощадите!» — передразнил парень вероятное поведение людей, откровенно провоцируя их. От такой картины те даже чуть-чуть растерялись. Ведь их обычно боялись, едва не ссась в портки, а этот словно выпрашивает их атаки, — Ну же, не разочаровывайте меня, сыкливые киски! Попытайтесь меня убить, и я с чистой совестью каждому из вас оторву голову!
И наконец толпа рухнула в его сторону, не выдержав словесной провокации. И было неясно до конца, алкоголь ли был тому причиной, или их агрессия всегда была столь скора на спонтанные всплески.
А сам барон при этом так и не заметил, как едва заметная голова гонца, отдыхавшего вместе с хозяином трактира на кухне, скрылась в дверном проёме, ринувшись задними дворами наружу. Но Вальтеру откровенно говоря было сейчас не до мелочей. Сегодня он будет карать!
Ему не нужны были суды, свидетели, потерпевшие и решения присяжных. Он и без того видел душу каждого из присутствующих! Чуял каждый их мерзкий грех, заставлявший душу гнить, а тело болеть, медленно разрушаясь! И все они, по его мнению, подлежали зачистке. Словно больные сибирской язвой животные, угрожавшие своим существованием жизни и здоровью всего остального поголовья скота.