Кент
Шрифт:
Первым желанием было повертеть пальцем у виска и послать его одним неприличным жестом, когда до меня дошло, на что он показывал.
Зеркало!
Во всю стену за барной стойкой было огромное зеркало, на котором стояли ряды бутылок на прозрачных полочках с подсветкой, что, впрочем, совершенно не мешало обзору.
Плюхнувшись на колени, я проползла как можно быстрее под барную стойку тоже, усевшись рядом с дрожащим барменом, первые секунды судорожно пытаясь привыкнуть к тому, что теперь весь привычный мир был в отражении
Но пока мой мозг перестраивался на искаженную картинку ужасающей реальности, глаза сразу же отыскали того единственного и любимого, за кого мое сердце обливалось кровью каждую секунду этой ночи, страшнее которой в моей жизни едва ли была какая-то еще!
Теперь по всему периметру нулевого этажа стояли какие-то типы в черных костюмах и с пистолетами наперевес…
Ей-богу словно мафия какая-то, которая опоздала на начало боя и вероятно была этим очень сильно огорчена, чем и были напуганы все мужчины, которые притихли по углам, стараясь прижаться по стеночкам, словно были военнопленными не иначе!
И только Кенту было как всегда искренне плевать на все происходящее, отчего страх и паника переплетались во мне с восторгом, когда хотелось взвизгнуть…и дать ему пинок под зад, чтобы Бродяга был поскромнее хотя бы в тот момент, когда на его было наставлено оружие!
По всем законам жанра, у толпы этого костюмированного отряда обязательно должен был быть босс.
Скорей всего он и был в том мужчине, который вошел на этаж самым последним, и кому один из мужчин в черном, приволок стульчик, поставив его аккуратно прямо напротив Кента, что продолжал находиться в клетке, заключенный в огненную ловушку и соленый пруд.
Поправив на себе костюм, мужчина неспеша опустился на стул, вальяжно закинув ногу на ногу и излучая собой полное пренебрежение и абсолютную надменность, даже если был засушенным сверчком ростом наверное не больше моего.
Аль-Пачино мать его недоделанный!
Увидеть этого мафиози сам Крестный Отец, помер бы от хохота в эту же секунду.
Вот только мне было не до смеха, пока его головорезы стояли дружным рядом по всему этажу, запугивая мужчин своим оружием, отчего повисла напряженная и дрожащая тишина, в которой было слышно даже дыхание сотни парней, разгоряченных боем и спиртным.
— Я так и думал, что ты победишь, — усмехнулся мафиози, восседая напротив Кента, словно был герцогом как минимум, и только что снизошел до разговора с крестьянином.
Кент хохотнул, вдруг опускаясь на пол, где развалился, спуская ноги вниз с ринга в воду, как раз на одном промежутке, где не было огня, и зазоры в клетке были достаточно большими, чтобы не прижечь себе ничего, словно сидел у бассейна с шезлонгом, снова потянувшись к пачке сигарет.
— Я тронут, что ты думал обо мне. Вот только поторопились вы, ребята, бой еще не закончен. Так что не мешайте мне и приходите позже.
Не думаю, что кто-то из простых
Почему я так подумала?
Да просто этот мафиози стал почти багровым, когда по рядам мужчин пронеслось приглушенное хихиканье и шелест одобрительных голосов, которые притихли и сошли на нет так же резко, как возникли от прозвучавшего одиночного выстрела.
Я содрогнулась всем телом, не моргая, наблюдая за Кентом, который даже не шелохнулся, лишь затянулся очень медленно и глубоко, закрывая глаза, словно пытаясь найти покой в этом дыме, пытаясь заполнить им не только легкие, но и все тело разом.
— Каков шутник, — проговорил мафиози напряженным и дрожащим от ярости голосом, очевидно, едва не срываясь на визг от поведения Кента, который вел себя так наплевательски спокойно, словно настоящим боссом был он и никто другой, — Вот только я пришел сюда не для того, чтобы вести душевные беседы, а чтобы забрать свое.
— Серьезно? — усмехнулся Кент, снова затягиваясь и медленно выпуская сигаретный дым, щурясь и улыбаясь так хищно и бесстрашно, словно немного тронулся умом, — Тебе тоже денег не хватает? Не знал, что жизнь мафии так тяжела и неказиста.
На его кривую усмешку, все мужчины снова разразились похихикиваньем и шушуканьем, чего мафиозник просто не выдержал, соскакивая со своего стула и дрожа сжатыми кулаками от своей непередаваемой ярости, видя, что Кент продолжал усмехаться и неторопливо курить, промурлыкав:
— Ладно, так уж и быть. Поднимайся сюда, попробуешь отыграть деньги…только костюмчик сними. Жаль будет, если порвется или замарается.
В этот раз гул мужских голосов прорвался гоготом, и очередными выстрелами, призывающими к тишине, когда красный от злости и унижения мафиозник ринулся к клетке, не в силах встать нос к носу с Кентом из-за ограждений, бассейна и раскаленной клетки, прошипев ему на повышенных тонах:
— Ты изувечил моего сына и его друзей! И поплатишься за это своими деньгами и здоровьем!!
Мороз прошел по коже оттого, как в отражении зеркала, Кент подался вперед, словно готовясь к выпаду или смертельному прыжку, словно был тем самым зверем с волчьим взглядом, который рвался на свободу, почуяв кровь, когда проговорил тихо и размеренно, но так холодно, что становилось жутко:
— Твой сын и его дружки пытались изнасиловать МОЮ девушку. Я просто научил их манерам, раз уж родители не сделали это раньше, — сделав последнюю глубокую и долгую затяжку, Кент выбросил сигарету чуть ли не в лицо мафиозника, которая не долетела лишь потому, что тот отшатнулся в сторону, — Я мог бы убить их, если бы захотел, но просто наказал. А теперь забирай своих терьеров и выметайтесь отсюда.