Кентерберийские рассказы
Шрифт:
Во Фландрию, откуда постараюсь
Скорей вернуться. И до этих пор
Тебе вручаю дом мой, лавку, двор.
Их бережно храни и будь любезной
Со всеми; если ж человек полезный,
То привечай особенно его.
И если не впадешь ты в мотовство,
Не заживешь одна широко слишком,
То мной оставленного хватит с лишком;
Нарядов, пищи, денег на расход
И матерьяла для любых работ».
И с этим дверь каморки запирает.
Тем временем столы уж накрывают.
Молитву
Обед нести скорей на стол велят,
И накормил купец монаха знатно,
И время провели они приятно.
К концу обеда вечер подошел.
Тут в сторону монах купца отвел
И молвил другу: «Значит, завтра в путь?
Не забывай в дороге помянуть
С молитвою святого Августина,
И здравы будут люди и скотина.
Будь осторожен, тать повсюду рыщет,
Будь осмотрителен в питье и пище,
Особенно при этакой жаре.
А коль с тобою приключится грех,
Ты знай, что здесь мы за тебя молиться
С кумою будем. Что ж, пора проститься.
Мне кажется, не надо тратить слов:
Да сохранит тебя святой покров.
А если нужно что, – и днем и ночью,
Всем рвением своим и всею мочью
Готов тебя во всем я замещать,
Добро твое всемерно защищать.
Но окажи и ты, кузен, услугу,
Как названому брату и как другу.
Ссуди мне сотню франков, – приобресть
Скотину некую; тут случай есть
Мне сторговать ее куда как сходно,
И если будет господу угодно
И торг свершу, то будет и твоей
Скотина та, со всей казной моей.
И денежки не задержу ни дня я,
Ведь сотня франков! Невидаль какая!
Все дело в том, чтоб их тотчас сыскать,
Товар в чужие руки не отдать.
Но только никому о том ни слова -
Не упустить бы случая такого.
Итак, прощай, кузен, за все mersi, [122]
А деньги незаметно принеси».
Купец достойный отвечал с охотой;
122
Спасибо (фр.).
«Брат дорогой! Что приобрел работой
Иль сметкой я, ты все считай своим,
Ведь ты мне друг и давний побратим.
Не токмо что ничтожную услугу,
Которой просишь, – рад отдать я другу
Товар свой, золото – все, что захочешь.
Но знаешь, друг, когда весь день хлопочешь
Ты о делах, немудрено забыть
О дружеских услугах. Заплатить
Тот долг ничтожный сам уже ты вспомни
И золотом верни иль серебром мне.
Они в торговле нашей словно плуг;
Коль им пропашешь – станет полем луг
И
Ведь золото, – оно кредит дает».
И тотчас сотню франков он достал,
Чтоб передать монаху, и не знал
О займе том никто; так продолжали
Они беседу и попировали
До самой ночи. В полночь брата Жана
Все проводили. А поутру рано
В далекий путь отправился купец.
С ним рядом ехал дюжий молодец,
Его приказчик. В Брюгге добрались
Они в свой срок и рьяно занялись
Различными торговыми делами,
Покупками, продажами, счетами
И пересчетами своих долгов:
Нет времени у них для лишних слов -
Не то чтоб выпить иль повеселиться.
Но в Сен-Дени хочу я воротиться.
А там, едва настало воскресенье,
Молебствует о здравье и спасенье
Душ путешествующих братец Жан.
И, как всегда, кузен к обеду зван.
Подбрил монах тонзуру и бородку.
Он пробует вино и тянет водку.
И в доме все монаху очень рады.
Хозяйка – ей мерещились наряды -
От щедрости его пришла в восторг.
Ну, словом, был свершен меж ними торг:
Что, мол, за сотню франков покачает
Монаха до утра, и не узнает
О том никто. Ударив по рукам
(Жена была ученей многих дам),
Свой уговор они осуществили:
Друг друга оба до утра будили.
Позавтракав и всех благословив,
Монах уехал, весел и учтив.
Ни в ком не заронило подозренья
Обычное кузена посещенье:
Сегодня здесь ночует, завтра там.
Но братец Жан пока не нужен нам.
И вскорости, лишь брюггский торг закрылся,
Купец домой с товаром воротился,
Попировал с женой денек-другой
И снова собрался. Вишь, дорогой
Товар ему попался. Тысяч двадцать
Набрал он в долг, так надо отдуваться,
Купцам ломбардским денежки платить.
Вот и поехал денег он добыть
В Париж к родне столичной и друзьям,
А заодно пройтись по должникам.
И первым долгом он зашел к кузену, -
Не за деньгами, нет. В какую цену
Приятность дружбы с Жаном оценить?
Пришел он запросто его склонить
К пирушке братской, чтобы за стаканом
Всласть поболтать с дружком своим румяным,
Спросить, как он живет, и рассказать,
Как сам умеет ловко торговать
И брать взаймы не сотнями, а сразу
Держать на риск десяток тысяч мазу.
И как теперь, лишь денег бы достать,
А он сумеет куш большой сорвать.
Брат Жан ему: «Я радуюсь, мой милый,
Что в сей юдоли не напрасно силы
Свои расходуешь. Будь я богат,
Тебя ссудить всегда я был бы рад;
Ввек не забуду я, клянусь обедней,