Кесарь земли русской. Трилогия
Шрифт:
Радко опустил голову - летом битва была с дикарями Хунну, мой брат вывел в поле пять сотен воинов и половину сгинули там. Сейчас мы всех отроков на защиту своей земли поставили, да только оружия у нас мало.
– Сколько?
– спросил я.
– На три сотни воинов - ответил не поднимая головы Радко.
– Креслав - крикнул я - отсчитай Радко три сотни мечей германских и три сотни наконечников для копий.
А еще тебе как оптовому покупателю - я хлопнул по плечу Радко - дам три корзины наконечников для стрел, у вас луки то есть.
– Луки есть, как не быть, спасибо.
– А хочешь взад
– спросил я у Радко.
Тот похлопал ресницами, видно не понял.
– Лошади, Радко, мне лошади нужны, возьму сотню. Пригонишь возьму по любой твоей цене.
– Цена лошади пять гривен, вот моя цена - ответил Радко - а серебро мне не нужно, ты мне на это серебро вот таких сабель сделай, по сколько за одну попросишь
Я задумался, ну что ж, гони коней, и коров или овец, что там у вас есть все куплю. А что касается сабель, то я тебе по полтора десятка гривен за штуку отдам, только сам понимаешь есть два вида оружие. Те что для простых воинов и стоят дешевле, а те что для вождей, да воевод, те стоят дорого.
– Если земля понравится то весной как трава взойдет можете переезжать, только вот зимой через болота и реки трудно будет переправляться.
– Если земля понравится, то мы и зимой по снегу переедем, у нас зерна много есть, скот с голоду не подохнет, у нас беда уже по ближним родам пошла. Те которых ты германцами называешь в наши земли бегут, а за ними дикари по пятам ходят. Скоро и нам места на своей земле не будет.
– Если великую войну задумаете, то зовите, но я вам не советую. Не надо сейчас с Хуну связываться, уходите в леса. Передай старейшинам, что я судьбу того народа видел, скоро они все ромеев воевать пойдут и от наших земель отстанут.
Радко кивнул, а через пять дней четыре десятка воинов Радко уехали, оставив невесту Цветану у меня со всем барахлом и служанками, аж восемь баб и молодух с ней осталась, эта свора пол моего дома занимала. Вот же доверие, типа мне оказали, привезли девку, а теперь сам за нее отвечай. А как за нее отвечать, если она дикая какая то сидит молчит, от меня шугается, я уж испугался, может у меня прыщ на носу вылез, что случилось и я долго не думая как только брат Цветаны уехал, переселил её на хрен с в гостевой дом со всей её сворой, а не хрен девице жить под одной крышей с мужчиной, да еще и до свадьбы.
А потом выяснилось, что Цветана очень уж переживает, что я такой страшный вот женщин повесил и жрецов сжег, невиданное кощунство, надругательство над богами.
А я посмотрел внимательно на глупую девицу, да лицо у нее было ничего себе, симпатяшка, но вот политические убеждения мне её не нравились, а еще больше не нравилась попытка осуждать деяние князя и будущего мужа.
– Слушай прекрасная Цветана, а как думаешь зачем жрецы сжигают девственниц - с намеком спросил я.
– Как это зачем - вскинулась Цветана - что бы девицы красавицы служили богам за кромкой.
– А как думаешь Цветана много ли девок жрецы сожгли с момента сотворения мира?
Цветана задумалась - так каждый год жертву приносят, стало быть много.
– Вот, видишь Цветана - я наставительно поднял палец в верх - у богов девственниц уже много, а вот жрецов, что прислуживают богам за кромкой почти и нет. Вот сколько на твовей памяти жрецов в жертву принесли?
– спросил я.
–
– Вот, видишь, а богам то помощники нужны и лучшие помощники это их жрецы и есть - сказал я.
– Вот как думаешь что девственницы там делают - я показал рукой на небо.
– Так вино и яства богам подносят и песнями дивными слух ублажают.
– Вот вино и яства это хорошо, а кто молитвы читает, за скотом смотрит, за девственницами опять же пригляд нужен, а то как они вдруг ленится начнут, девки они такие ветреные. Вот пусть жрецы там и руководят всем этим хозяйством.
– Смеешься ты надо мною князь - сказала смурнея лицом Цветана.
– Это конечно шутка Цветана - проговорил я - однако на своей земле, людей жечь не позволю никому, а коли богам жертвы нужны, то я им пару сотен жрецов отправлю, пусть возрадуются.
А через десять дней вернулся отряд Радомира.
Уставшие, обмороженные победители медленно большой вереницей входили в ворота Полотска, а за ними плелись люди, больше сотни.
– Это Чеслав все юноши, что могут стать воинами в ближайшее время - показал рукой Радомир - а это вожди избранные народов, что в наших землях проживают.
– Хорошо - кивнул я - ты со своими воинами отдыхайте, а я пойду шоу готовить.
– Что готовить?
– переспросил Радомир.
– Да подойдешь увидишь, это типа специальных переговоров, когда одна сторона не имеет права отказать другой, во избежание неприятностей.
Вечером не вдалеке возле домны поставили столы и лавки, а также прямо напротив домны поставили большой стул изображающий трон и стул чуть поменьше.
Я приказал Креславу, воеводе Полотскому построить мечников вдоль дороги от ворот до домны и посадить всех привезенных вождей песьеголовых на лавки. На столы были накрыли яства и пора начинать шоу.
Как только солнце показалось у закатного горизонта, зажглись несколько десятков факелов и послышался бой барабанов.
Я вздохнул посмотрел в лицо Цветане - ну что будущая княжна пошли, ты только не пугайся ничего, это наши обычаи, они могут тебя напугать, но так нужно - я взял девицу за руку и мы пошли на представление.
По бокам напротив друг друга стояли пять десятков мечников, как только мы по ровнялись с первой парой воинов мечи вылетели из ножен и руки с мечами в приветствии поднялись к небу.
Мы шли не быстро и по мере нашего продвижения к тронной площадке в небо взлетали все больше и больше клинков.
Красивое зрелище, но это не финал, самый сильный эффект должен вызвать именно мой костюм, а костюм впечатлял.
Полный латный доспех, на шлеме прикрученная медвежья голова и на плечи накинута медвежья шкура. По обычаям песьеголовых медведя мог надеть только человек,что лично в бою убил этого зверя без помощи других воинов. Это так сказать статусная штука, обозначающая силу и отвагу воина. Но медведей в лесах много а вождь один, поэтому простые воины, что убили медведя носили только бусы из клыков медведя, а голову одевать не имели права и они одевали шкуру и голову волка. А я им показал, что по праву ношу это барахло, типа я ваш вождь и всем молчать, а то рога по обламываю если меня признают вождем этой если, то никто более не будет иметь права одеть такой наряд, пока я не умру.