Кевин и волшебные часы
Шрифт:
– Я расскажу тебе эту историю, чтобы ты знал, откуда появились часы и почему мы опасаемся людей. Ты никуда не спешишь, это длинная история?
Кевин так обрадовался, что сразу же замотал головой:
– Нет-нет! У меня целая куча времени!
– Тогда послушай нашу семейную легенду! – снова перешла на шепот Квинн, потом огляделась по сторонам, осторожно понюхала воздух и села, уютно обернув хвостик вокруг себя. Кончик хвоста теперь переливался мистическим изумрудным светом, загадочно отражаясь в ее темных раскосых глазах. – Только пообещай, что ты сохранишь в тайне то, что ты сейчас услышишь!
Кевин нарисовал указательным пальцем крест у сердца и пылко произнес:
Я слово данное храню! А, если нет, то я умру!
И сердце я отдам и душу, коль эту клятву я нарушу!
Он
– Эммм… я тоже должна плюнуть?
– Да! – торжественно кивнул Кевин. Он придумал эту клятву вместе со своим другом Стивом, и они ею очень гордились. Хотя, если говорить начистоту, то сейчас это был первый раз, когда Кевин обещал сохранить самую настоящую тайну. – Ты тоже должна плюнуть на свою ладонь, а потом мы скрепим данное мной слово рукопожатием! – он поднес руку к самому носику Квинн, отчего на долю секунды она брезгливо сморщилась, но Кевин не успел этого заметить. Мордочка ее тут же стала серьезной, но кончик хвостика предательски вспыхнул красноватым светом, и она торжественно ответила:
– Я верю тебе! – Кевин все еще протягивал руку, и ей для убедительности пришлось важно добавить:
– Я принимаю твою клятву… о, Кевин, и… и… верю, что ты сохранишь эту тайну! Или… твой хвост облезет и шерсть выпадет… если… выдашь ее! Это наша лисья клятва! – пояснила она. Кевин с подозрением покосился на ее хвостик, уж не хитрит ли она, но согласно кивнул и вытер руку о штанину. Квинн с облегчением вздохнула и начала свой рассказ.
Глава 4
– Эти часы вот уже несколько веков принадлежат моему прапрадедушке. Родился он в лесах Ирландии в большой лисьей стае. Когда прапрадедушка был еще молодым лисом, охотники выследили всю его семью. Сезон охоты еще не был открыт, и потому лисы вели себя менее осторожно. Но кто-то из охотников решил пренебречь законами, желая развлечений. Ранним утром собаки окружили всю стаю плотным кольцом. Бежать было некуда. Когда охотники открыли стрельбу, вожак стаи успел прикрыть моего прапрадедушку своим телом. К счастью, лисий мех людей не интересовал, и они лишь развлекались, гонимые охотничьим азартом. Так, мой прапрадедушка остался единственным, кто выжил.
Он выбрал себе имя Аенгус, которое означало «единственный выживший», и принял решение покинуть Ирландию, потому что не мог оставаться больше на земле, пропитанной кровью своих родных и близких.
Несколько ночей он осторожно пробирался от леса к лесу, пока однажды не услышал шум океана. Рано утром он выбрал самое большое судно на берегу и спрятался на нем. Через несколько недель корабль пришвартовался к берегу, и Аенгус покинул его. Несколько лет скитался он по разным странам в поисках лис, потому что устал от одиночества, пока однажды не почувствовал едва уловимый знакомый запах. Ведомый им, он попал в странное место, где жили в мире и согласии животные и птицы. Этим местом управлял человек, который умел творить чудеса. Он ставил на ноги безнадежно больных и был способен вылечить любое заболевание. Звери, которые приходили к нему за помощью, часто селились потом неподалеку, потому что этот врач кормил их и ухаживал за ними. Лисичек он там не встретил, но врач заверил Аенгуса, что они к нему часто захаживают. Так, мой прапрадедушка остался жить неподалеку. Однажды профессор предложил Аенгусу поучаствовать в эксперименте, над которым он работал в своей лаборатории.
Как ты, наверное, знаешь, лисы видят цвета очень блеклыми.
Квинн посмотрела на Кевина, и он сразу же закивал, хотя раньше и не слышал об этом. Но ему не хотелось прерывать ее рассказ.
– Наутро мой прапрадедушка проснулся после операции, и мир предстал перед ним в новых сочных красках! Он бегал от цветка к цветку, от дерева к дереву и не мог поверить, что такое возможно. Побочным эффектом эксперимента, как объяснил профессор, стал светящийся кончик хвостика, но Аенгуса это не беспокоило. Ему нравилось подолгу вечерами смотреть на меняющееся свечение, и тогда боль от разлуки с семьей постепенно утихала, и он засыпал.
Однажды в деревню забрела лисичка. Вся ее семья сгорела
Кевин опять закивал, а она продолжила свою историю.
– Лисичка сильно исхудала, ее шерсть отросла не полностью, но все равно она была очень красивой, и Аенгус сразу же влюбился в нее без памяти. Звали ее Горинка. Она услышала о чудесном докторе от других животных и несколько лет искала его, скитаясь по свету. Врач приютил ее, как и моего прапрадедушку, и пообещал помочь ей восстановить нюх.
– Какой же он добрый! – не удержался от восклицания Кевин, но Квинн в ответ печально покачала головой, и он притих.
– Профессор действительно сумел восстановить ее обоняние, которое после операции стало невероятно острым, каким не было никогда до этого. Странным совпадением было то, что кончик ее хвостика тоже перестал быть белым и менял цвет, как и у Аенгуса. Горинка была еще очень слаба после своего долгого путешествия и операции, а потому спала в лаборатории профессора и редко выходила гулять. В ожидании ее полного выздоровления Аенгус просиживал часами перед домом врача. Иногда, сгорая от нетерпения, он пытался проникнуть в дом, но дверь всегда была надежно заперта. В доме врача жил кролик, и прапрадедушка пытался с ним подружиться, чтобы узнать о здоровье лисички, но ничего не получалось. Кролик изредка выбегал во двор пощипать травку, а потом профессор вновь забирал его в дом. Но даже во время своих прогулок он никогда ни с кем не общался, видимо, ощущая себя особенным из-за приближенности к профессору и странной особенности – он умел становиться невидимым.
– Совсем невидимым?! – воскликнул Кевин.
– Нет, как ни странно, не совсем! Кролик этот был белого цвета, а его крохотный пушистый хвостик был черным. Когда кролик решал стать невидимым, сам он исчезал, а хвостик почему-то нет! Так иногда и скакал по лужайке одинокий черный пушистый помпон! – засмеялась Квинн.
– Однажды профессор выбежал второпях из дома. Дверь еще не успела захлопнуться, и Аенгус увидел черный хвостик, торопливо семенящий за врачом. Профессор уже скрылся за углом, когда тяжелая дверь внезапно прижала кролика к косяку. От удара тот потерял сознание. Его пушистое тельце застряло, и мой прапрадедушка, аккуратно переступив через него, ловко проник в дом. Внутри все было очень странным. Повсюду были хаотично расставлены колбы с разноцветными лекарствами и банки с травами и порошками, а все стены были исписаны таинственными формулами на непонятном языке. Аенгус пробрался в дом с одной единственной целью – увидеть Горинку, но ее нигде не было. Одна из дверей, которую он распахнул, вела в подвал. То, что он там увидел, привело его в ужас. В банках, наполненных какой-то жидкостью, хранились тела несуществующих в природе животных. Разноцветные ежики с крыльями, желтые полосатые бегемотики, напоминавшие огромных пчел, кошка с маленькими копытцами, но окрасом похожая на леопарда… хотя, может, это был леопард, похожий на кошку. «Наверное, это были результаты неудавшихся экспериментов!», с ужасом подумал мой прапрадедушка. Он выбрался из подвала, бросился искать другие двери и за одной из них увидел лисичку на операционном столе. Ее глаза были закрыты, а хвостик безжизненно повис. Он обнял ее и замер в растерянности, но вдруг услышал, что ее сердце едва слышно стучит. Тогда Аенгус схватил огромный саквояж, стоявший у дверей, аккуратно положил ее безвольное, легкое, как пушинка, тело в него и бросился прочь из страшного дома.
Спустя несколько часов, когда его лапы уже заплетались от усталости, он решил передохнуть у ручья. Лисичка по-прежнему крепко спала. Он смочил ее губы водой и стал думать, что делать дальше.
В первую очередь он решил избавиться от содержимого саквояжа, чтобы он не был таким тяжелым. Аенгус схватил его в спешке и только теперь заметил, что он был полон каких-то бумаг и причудливых инструментов. Он пролистывал книги и журналы, исписанные чернилами, пока вдруг не наткнулся на дневник самого профессора. Так он узнал его имя – Кэрью Мортон. Ты не устал? – прервала свой рассказ Квинн.