Кей Дач. Трилогия

Лукьяненко Сергей Васильевич

– Боже… – тихо сказала Лика.

– Томми является побочным продуктом одной из попыток Артура попасть на Грааль. Ему стерли всю личностную память… ну ладно, продолжу по порядку. Вначале мы попали на планету Инцедиос…

5

Почти все здесь делалось вручную. Люди надежнее машин – и для работы, и для секретности, как это ни странно. Радж Газанов, монтажник-электронщик второго класса, последний раз протестировал схему, закрыл панель и поставил пломбу. Повернулся к Венди Томайо, лучшей программистке эндорианского

филиала компании «аТан». Улыбнулся в ответ на ее улыбку. Они спали вместе уже три дня, и Томайо была влюблена в Раджа. Еще сама этого не понимая…

– Работает, – сказал Радж. – Работает, хреновина… Не могу понять, почему…

– Обычное дело. – Венди оглядела просторный зал. Поблизости никого не было, а блоки слежения еще не функционировали – она знала это наверняка. – Привыкай, в аТансистемах всегда так.

– Но это же не аТан! Я монтировал репликаторы и аТанэмиттеры на трех планетах, ничего общего. Кроме безумия конструкции…

Венди передернула плечиками. Разговор вступал на скользкие темы, но ей так нравилось болтать с Раджем.

– Один Кертис ведает, что это такое. Старик опять раскрутил псилонцев на технологии.

– Ага, псилонцев. Видел я их технику. Коллоидные микросхемы, оптоэлектроника на ультрафиолете, молекулярные блоки памяти. Но у них всему можно подобрать человеческий аналог.

– Не стоит об этом, – заметила Венди.

– Да, ты права. Но для чего хоть это может служить? У меня мозги от любопытства клинит!

Томайо колебалась.

– Радж… ну ладно. Гляди. – Она обняла его за плечи. – Когда все будет установлено, в центре зала окажется нейронная сеть. Такая же, как у нас в головах, но стационарная.

– Брр… – Раджа передернуло. – Представляю. Паутина из киселя под потолком… впечатляет. Зачем?

– Сканирование личности, только не непрерывное, как в аТане, а разовое, но зато дистанционное.

– Так что, старик решил усовершенствовать аТан? Давно пора… двести лет без изменений…

– Это не аТан. – Венди зашла уже слишком далеко, чтобы останавливаться. – Я наткнулась на несколько документов… случайно… система проходит под грифом: «Линия Грез».

– Что?

Венди не заметила, как изменился голос Раджа.

– «Линия Грез». Клиент должен входить в помещение через сектор «А», двери герметически закрываются, экранировка, кстати, мощнейшая, потом он проходит по коридору до нейронной сети, она активируется на три сотых секунды, сканирует личность, и все.

– Как это «все»?

– Система готова для следующего клиента.

– А предыдущий?

– Не знаю. После нейронной сети включаются те блоки, что ты сейчас монтировал. Похоже, клиент куда-то перебрасывается через гиперпространство.

– В крематорий.

– Радж! Не говори так.

– А почему бы и нет?

– Радж, старик должен на днях выступить с заявлением по поводу «Линии Грез». Думаю, он все объяснит.

Газанов аккуратно собрал инструменты в сумку. Заметил:

– Нет, объяснения тут не помогут. Только полноценный вечер в баре… Разрешишь мне напиться?

– На один вечер – да. – Венди засмеялась. – Может быть, и я составлю тебе компанию?

Когда-то бесправная

эмигрантка с Культхоса, ныне более чем преуспевающая женщина с гражданством Эндории, она так и не научилась адекватно оценивать своих партнеров. Радж, который был слишком предупредителен и нежен с ней, заставил бы насторожиться любого человека, воспитанного в условиях личной свободы.

Венди принимала его как воплощение своей мечты – принимала открыто и бездумно.

Она еще возилась с проверкой софт-обеспечения оборудования, когда Радж Газанов вышел из подземных помещений «аТана». Брезгливо морщась от пропитанного запахом железа воздуха, он сел в прокатную машину, с минуту изучал свое лицо в зеркале, потом включил мотор.

Но до бара «Олимп», где традиционно собирались аТановцы, он так и не доехал. На середине моста через реку Понтея монтажник Радж Газанов совершил очень странный поступок: он вывернул руль так резко, что блоки безопасности не успели отреагировать, и машина, проломив бетонный парапет, ушла в маслянистую черную воду. Глаза Раджа в эти мгновения были стеклянно-бессмысленными, как у человека, убивающего себя техникой «джень». Впрочем, с чего бы простому монтажнику владеть имперскими военными разработками…

В тот же миг в эндорианском филиале «аТана» началось оживление клинч-командора Вячеслава Шегала. В его аТановской карточке стоял символ сверхсрочности, и уже через полчаса Шегал открыл глаза. Консультацию танатолога он отверг с такой презрительной улыбкой, что персонал не стал докучать ему излишней заботой. Оплатив продление бессмертия за счет одного из имперских фондов, Вячеслав Шегал быстро подобрал себе одежду в магазинчике. Ни цена, ни фасон его особо не заботили.

Венди Томайо, выходя из корпусов «Линии Грез», увидела незнакомого мужчину через стеклянную стену магазинчика. Мужчина, повязывающий себе галстук, улыбнулся ей грустной, чуть виноватой улыбкой… странно знакомой. Венди спешила в «Олимп» присоединиться к своему другу и не стала над этим задумываться.

У нее лишь защемило в груди – преждевременным, легким предвестником той боли, что она испытала через полчаса, узнав о смерти Раджа.

Шегал полностью забыл о ней минут через сорок, подъезжая к зданию эндорианского отделения СИБ. Ему предстояло восстановить документы, получить прямой канал связи с Императором и взять один из резервных кораблей, не объясняя самодовольным чиновникам никаких причин.

Достаточно нудные процедуры…

6

– Я готова принять мысль, что наш мир – порождение чьей-то воли, – сказала Лика.

– Ты всегда была верующей, – заметил Кей. – Меня поражала эта черта в суперлогике…

Лика покачала головой, заставив его замолчать:

– Подожди, дослушай. Я верю в правдивость твоего рассказа. Ты старался сообщить мне правду. Но ты не знаешь ее сам.

– Почему?

– Сверхсила, Кей, позволь употреблять этот термин вместо слова «Бог». Сверхсила не может быть локализована на одной планете – будь то Грааль или Терра. Сверхсила, пусть даже инертная, не может стать орудием одного человека – Кертиса или Грея.