Кейн
Шрифт:
— Ну, у него есть право злиться, если он подумал, что это был настоящий поцелуй.
— Что? — я ахнула. — Ты же знаешь, что мы не вместе.
— Официально да, — ответила Кила. — Но вы оба ведете себя, как пара, уже несколько недель — вы просто не целуетесь и не занимаетесь сексом.
— Не думаю, что…
— Думаю, просто поговори с ним уже. Ты мучаешь бедного парня, — проворчала Кила, перебивая меня.
— Кила! — огрызнулась я. — Ты должна быть на моей стороне.
— Я же сказала тебе, что я на стороне любви.
Я
— Что это вообще значит?
— Это значит, — захохотала она, — что вы двое явно нравитесь друг другу, но либо слишком глупы, чтобы понять это, либо слишком упрямы, чтобы признать. Либо и то и другое.
Я прорычала:
— Ты называешь меня глупой?
— Да! — хихикнула Кила.
Я молча закипала, пока она не перестала смеяться надо мной.
— Прости, — сказала она сквозь приглушенный смех. — Мне просто нравится, что ты в таком положении.
— Почему? — спросила я в ужасе.
— Потому что, — сказала она, — быть с Кейном — это то, чего ты хочешь в глубине души, и то, как он ведет себя с тобой, выводит тебя, и ты ненавидишь это. Интересно наблюдать, как это разворачивается.
— Ты, бл*дь, невероятна.
— Знаю.
Я прижала свободную руку к лицу.
— Я бы отшлепала тебя, если бы могла.
Кила хихикнула:
— Не сомневаюсь в этом.
Я пару секунд обдумывала то, что она сказала, и нахмурилась.
— Я не собираюсь лгать, Кейн мне действительно нравится. Он мне очень нравится, но сказать, что мы будем вместе… что, если мы все испортим? Я не могу рисковать, когда родится ребенок.
— Это большое «если бы, да кабы», детка.
— Ты не помогаешь мне увидеть в этом смысл, — заныла я.
— Помогаю, — возразила Кила, — ты просто пытаешься убедить себя, что то, что я говорю — чушь собачья. Ты знаешь, что это не так. Я бы не советовала идти на поводу у Кейна, если бы не думала, что вы оба будете счастливы вместе.
Я знала, что она говорит правду. Кила всегда поддерживала меня.
— Думаю, так и есть.
— Значит ли это, что ты дашь себе и Кейну шанс?
Я много думала об этом. И знаю, что Кейн мне нравится. У меня в животе порхали бабочки только от одного его взгляда на меня, и это делало меня такой счастливой. Мы все еще спорили, но сейчас были так близки, что его отсутствие в конечном итоге стало бы проблемой. Мои чувства к нему быстро развивались, и чем дольше я не поддавалась ему, тем труднее мне было делать что-то для себя.
Я проворчала Киле:
— Наверное.
— Хорошо, потому что он десять минут назад ушел, чтобы поговорить с тобой.
— Ты долбаная сучка!
Я услышала смех Килы как раз перед тем, как она повесила трубку.
Дьяволица.
Она чистое зло.
Я покачала головой и бросила телефон на кровать. Откинулась на спину и вздохнула, глядя в потолок, но не смогла устроиться поудобнее, человек, который позвонил в мою дверь, позаботился об
Кейн.
Я села прямо, затем встала с кровати, вышла из спальни и направилась по коридору к двери. Открыла ее, не глядя в глазок, потому что знала, кто пришел.
Он вошел в мою квартиру и закрыл за собой дверь. Я повернулась и подошла к кухонному столу. Роясь в поисках тюбика блеска для губ, который Кила оставила в моей сумке, и тюбика суперклея.
— Что ты делаешь?
— Добавляю клей в блеск для губ Килы.
Посмотрим, сможет ли она снова обмануть меня.
Кейн на мгновение уставился на меня, а затем спросил:
— Зачем?
— Ты когда-нибудь слышал фразу «некоторым людям нужен клей вместо гигиенической помады»?
Кейн кивнул.
— Конечно.
— Что ж, эта фраза очень подходит сюда. Если Кила не закроет рот, я закрою его за нее.
Кейн моргнул.
— Знаешь, иногда ты можешь быть довольно пугающей?
— Даже у самых милых людей есть пределы, Кейн.
Он сглотнул.
— Принято к сведению.
Я вздохнула.
— Что ты здесь делаешь? — спросила я Кейна, убирая оба тюбика обратно в сумку и поворачиваясь к нему лицом.
— Мне нужно было увидеть тебя.
Я скрестила руки на груди.
— Зачем?
Кейн засунул руки в карманы джинсов.
— Мне нужно сделать укол инсулина… И я хотел сказать тебе, что мне очень жаль.
Я на минуту проигнорировала его диабет.
И приподняла бровь.
— Ты действительно сожалеешь?
Он сжал челюсть.
— Почему ты позволила ему поцеловать себя?
Значит, это было «нет».
— Он поцеловал меня в щеку, потому что он друг, который поздравлял меня с беременностью.
Кейн моргнул.
— Ой.
— Ага, ой.
Он избегал смотреть мне в глаза.
— Мне показалось, он целовал твои губы.
Я покачала головой.
— Ты же знаешь, что мы с тобой не вместе, верно? Это значит, что другие мужчины могли бы поцеловать меня, если бы я позволила.
Кейн зарычал:
— Прекрати. Ты просто пытаешься вывести меня из себя.
— Нет, это не так. Я пытаюсь заставить тебя понять, что ты не можешь просто так нападать на людей, Кейн.
Он моргнул.
— Обычно я этого не делаю. Обычно я держусь особняком, но потом случилась ты.
Я нахмурилась.
— Что это значит?
Он пожал плечами.
— Не знаю, что это значит. Я просто знаю, что не хочу, чтобы ты была с другими людьми. Мужчины, женщины… кто угодно. Не могу этого объяснить. Я привык держаться особняком, поэтому теперь, когда мы связаны ребенком, я хочу и тебя держать подальше от людей. Знаю, что это глупо и безумно, но я ничего не могу с собой поделать. Просто я такой. Я не доверяю людям, Эйдин, особенно когда это касается тебя и нашего ребенка.