КГБ СССР. 1954–1991 гг. Тайны гибели Великой державы
Шрифт:
Что означало бы объявление недоверия Горбачеву и его компании тайных и явных советников и советчиков.
Необходимо, однако, обратить внимание на крайне странное, скажем прямо, и непонятное для лидера политической партии стремление ее «отодвинуть, убрать из государственной сферы».
Ведь, насколько мы знаем, никто не стремится убрать лейбористов или конкурирующую с ними консервативную партию из государственного управления в Великобритании, «зеленых», социал-демократов, да и ХДС/ХСС в ФРГ, или любую из правящих партий в США.
Но, продолжал откровенничать Горбачев, «тогда вопрос
Следует, однако, уточнить одно крайне важное обстоятельство: реформам по-горбачевски, но их «архитектор» уже сознался в преднамеренном обмане своей партии — для нормального западного политика, это — убийственное саморазоблачение!
Но не таков наш бывший президент!
— С этого времени, — искал сочувствия у зарубежной аудитории наш духовно-политический стриптизер, — заседания каждого пленума ЦК превращались в бой. Это была изнурительная, тяжелая борьба».
Итак, Горбачев начал борьбу с собственной партией!
Обратим внимание на то, что «демократический» генсек Горбачев все же признавал плюрализм и иные мнения: свое и ошибочные, с которыми и пытался вести беспощадную борьбу — почитайте его последние выступления.
И вновь в речи Горбачева всплывает таинственная фигура умолчания «мы»:
— Историческую задачу мы решили: тот монстр рухнул, люди получили свободу, в обществе развернулись демократические процессы….
Не комментируя последнюю, отнюдь не бесспорную сентенцию Горбачева, вновь подчеркнем факт признания его в предательстве партии и в ее целенаправленном обмане.
Публичный акт политического самоубийства завершен.
Лишившись последних прикрытий, политически обнаженный на сцене Горбачев перед сотнями устремленных на него удивленных глаз еще осмеливался(!??) пускаться в рассуждения о «соотношении политики и нравственности». Как бы отчитываясь за свои деяния грехопадения, он покаянно оправдывался перед западной аудиторией:
— Вся эта «нерешительность» президента, его медлительность» (я все это ставлю в кавычки), то есть моя тактика, мой подход и позволили накопить в обществе такие силы, которые, как теперь говорят, создали базу для сохранения и продвижения демократических преобразований».
Окончив акт нравственно-политического стриптиза, Горбачев попенял на тяжелые условия его предыдущей «работы», видимо, рассчитывая на сочувствие зарубежных слушателей.
В прочитанной в университете Мехико в декабре 1992 г. лекции о демократии Горбачев говорил, что его единомышленники понимали, что «вырвать страну из объятий брежневского неосталинизма (??? — О.Х.) будет очень трудно, что придется пойти далеко…».
Как именно далеко, он пока не говорил, сознаваясь в этом лишь в конце своего выступления. Однако, продолжал он, «на первых этапах… мы еще не видели всех трудностей…».
Нельзя не обратить внимания как на эту многозначную фи-гуру умолчания «мы», равно как и на следующее не менее шокирующее признание:
«Честно
Понятно, что руководитель, признающий, что не понимает, где он находится и что надо делать для исправления положения, утрачивает право на руководство и должен подать в отставку. Но не таков наш Горбачев.
По его мнению, «суверенизация республик, возрождение национального сознания и нарастание этнических конфликтов, пересмотр устоявшихся ценностей и идеалов советского общества (пересмотр кем? — О.Х.), — все это вместе взятое поставило вопрос о новом определении нашей духовной, культурной, геополитической идентичности… Словом, мы пришли к выводу о необходимости смены системы».
Этим своим признанием Горбачев вновь расписывается в предательстве и обмане. И при этом у Горбачева ни слова о том, что это узко заговорщическое решение не получило никакого официального одобрения и утверждения, о чем, в отличие от наших соотечественников, неизвестно западным читателям и почитателям «борца с тоталитаризмом и за демократию».
Ни слова — о личной ответственности за нарушение Конституции страны, нарушении воли граждан, однозначно заявленной на референдуме о сохранении Союза ССР 17 марта 1991 г., частичную утрату ее суверенитета, развал Советского Союза, многочисленные человеческие, территориальные и экономические потери!
В этой связи, в свете подобного «добровольного признания», на наш взгляд, следует по новому взглянуть на все события, связанные с подготовкой и созданием ГКЧП в СССР.
Поскольку в нашей стране текст мюнхенского выступления широко не публиковался, заинтересованные читатели могут познакомиться с его переработанным автором вариантом: см. лекцию «От тоталитаризма к демократии», прочитанную 12 декабря 1992 г. в университете Мехико (Мексика) в книге: Горбачев М.С Годы трудных решений. Избранное. 1985–1992. М., 1993, сс. 290–299. В предисловии к данной публикации отмечалось, что первоначально лекция была прочитана в Мюнхене (ФРГ), но публикуется по исправленному тексту.
7. Бобков Ф.Д. Последние 20 лет. Записки начальника политической контрразведки. М., 2006, с. 115.
8. Бобков Ф.Д. Последние 20 лет. Записки начальника политической контрразведки. М., 2006, с. 45.
9. См.: Московский комсомолец, 2001, 13 февраля.
10. В марте 2008 г. руководитель Федеральной архивной службы В.П. Козлов сообщил журналистам, что секретные документы, связанные с годом распада СССР, возможно, будут рассекречены в 2021 году.
11. См.: Проблемы борьбы с организованной преступностью: материалы международной научно-практической конференции. М., 1997, 1998, с. 47.
12. См.: Преступность в Российской Федерации в начале XXI века: состояние и перспективы. М., 2004, сс. 17–18.
13. ОВД — Организация Варшавского договора — военнополитический союз социалистических стран Европы, существовавший в 1956–1990 гг. Решение о роспуске военных структур организации было принято на совещании в Будапеште 25 февраля 1991 г.