КГБ в смокинге-2: Женщина из отеля «Мэриотт» Книга 2
Шрифт:
Накинув на ночную рубашку выцветший халат мамы, я непослушными ногами вышла в коммуналку моего далекого детства, в которой за последние двадцать лет ничего не изменилось. Мрачный коридор с серо-голубыми заплатами двух десятков дверей по обе стороны уже начал пробуждаться от спячки, напоминая о себе неповторимыми звуками и запахами беспокойного, гремящего, утреннего быта.
Над ввинченным в облупившуюся стену черным телефонным аппаратом красовалась сделанная химическим карандашом надпись: «Костыль, ты умрешь!» И хотя я точно знала,
— Я слушаю вас…
— Валентина Васильевна?
Голос был мужской, приятный и незнакомый.
— Да, это я.
— Доброе утро!
— Доброе.
— Я звоню вам по поручению Юрия Владимировича Андропова…
Чтобы не уронить трубку, я схватила ее второй рукой.
— Алло, вы меня слышите? — забеспокоился мужчина.
— Да, конечно.
— Юрий Владимирович хотел бы с вами встретиться. Лично… — Последнее уточнение мужчина произнес очень веско, вложив в него какой-то подтекст, который я не поняла. — Вы могли бы быть у него в девять утра?
— Сегодня?
— Да, сегодня. Юрий Владимирович приглашает вас к себе домой, на Кутузовский проспект. Когда за вами выслать машину?
— А можно я приеду сама? На такси?
— Как вам будет угодно, Валентина Васильевна. Запишите адрес, пожалуйста… Только не опаздывайте, ровно в 8.55 вы должны быть у подъезда дома. Охрана вас проводит. Всего доброго!..
Повесив трубку, я обернулась и увидела маму в наброшенном на плечи старом пуховом платке.
— Что?
— У тебя есть деньги, мама?
— Сколько?
— А сколько сейчас таксисты берут до центра?
— Ты же знаешь, что я не езжу на такси.
— Экономишь?
— Ездить некуда… Что случилось, Валя?
— Ничего особенного, мама, — улыбнулась я, обнимая ее за игрушечные плечи. — Один интеллигентный и немолодой мужчина пригласил меня к себе позавтракать.
— Интеллигентные мужчины не звонят в чужой дом в семь утра. Тем более женщине, которая собирается выйти замуж.
— Перестань, мама! Все женщины на свете, стоит им только миновать переходный возраст, сразу же собираются выйти замуж. И разве кто-то виноват, что эти сборы затягиваются до наступления климакса?..
— Ты стала очень нервной, дочка.
— Я полгода была на вредной работе, — призналась я, увлекая мать в комнату. — Без выходных и больничных. Это тебе не тетрадки дебилов проверять, девушка!
— Кто это был, Валя? Они?
— ОН!
— Кто это он? Зачем ты меня пугаешь?
— Дай десять рублей на такси — отвечу. И не расстраивайся: у меня есть почти тысяча долларов.
— Ты с ума сошла! Держать при себе иностранную валюту! Тебя же арестуют…
— Имею официальное разрешение! — Я сделала страшное лицо. — Поменяем
— Ты опять исчезнешь, Валечка?
— Не думаю… — Я сбросила халат, подошла к трельяжу и не без некоторого любопытства уставилась на отражение всклокоченной и ненамазанной женщины со столь нехарактерным для нее выражением СЧАСТЬЯ. —
Ну, посуди сама, ты же учительница со стажем: если солидный мужчина в семь утра приглашает красивую женщину к себе домой позавтракать, что это значит?
— Это значит, что на дворе весна, — печально улыбнулась мама.
— Вот видишь, я же всегда говорила тебе, что рано или поздно практическое применение можно найти всему на свете. Даже Фету…
В такси я села на заднее сиденье, с удовольствием вдохнула в себя воздух с отчетливым запахом жимолости и велела водителю отвезти меня на Кутузовский проспект. Похожий на латышского стрелка седоусый водитель в кожаной куртке и такой же фуражке с костяным козырьком повернулся и с любопытством уставился на меня.
— Гуляешь, дочка?
— А что, похоже?
— Это ж двенадцать рэ только по счетчику!
— Сколько? — изумилась я. — Вы что, таксу удвоили?
— Не я, а государство, — поправил водитель. — Ты что, не знаешь, что с 1 апреля установлены новые цены на такси? За километр пробега — 20 копеек.
— Н-нет, не знаю.
— Н-да, — пробурчал водитель. — На иностранку вроде не похожа…
— Меня долго не было дома.
— Понятно. Так что, поедем?
— У меня только десять рублей.
— Даже не думай!
— Я опаздываю, товарищ водитель.
— Это твои проблемы.
— А может, долларами возьмете?
Спина латышского стрелка напряглась.
— Считай, что я ничего не слышал! — невнятно пробурчал под нос водитель и завел машину…
Когда я вышла перед гигантской доминой из красного кирпича, до меня наконец дошел смысл одной строчки из любимого пролетарского гимна: «Мы наш, мы новый мир построим…» Теперь я знала, как выглядит этот мир, который ОНИ построили для себя и в котором жили, никого близко не подпуская. Как зачарованная я смотрела на строгие архитектурные линии, высокие окна, величественный фасад, огороженный элегантным кирпичным забором…
— Вам кого, гражданка? — негромко спросил невесть откуда взявшийся немолодой мужчина в сером плаще. — Здесь нельзя задерживаться.
— А почему нельзя? — совершенно искренне поразилась я. — Ведь здесь нет ни одной предупредительной надписи, ни колючей проволоки, ни щита «Не подходи — убьет!». А если я хочу задержаться именно здесь?
— Сказано же, гражданка, проходите!
«О Господи, — вздохнула я. — Мне никогда уже не избавиться ни от этих интонаций, ни от этой заученной сдержанности, которая в любой момент может трансформироваться в угрозы, побои, стрельбу…»