КГБ. Председатели органов госбезопасности. Рассекреченные судьбы
Шрифт:
В январе 2001 года Путин передал Николаю Патрушеву руководство всеми операциями в Чечне, исходя из того, что военные свою задачу выполнили. Президент поручил директору ФСБ к 15 мая доложить о достигнутых результатах.
Комментарии тогда были разные. Одни говорили, что это означает укрепление позиций Патрушева. Другие, напротив, отмечали опасность этого назначения: отныне Патрушев будет отвечать за каждую смерть, за каждый теракт в Чечне. А там партизанская война будет идти долго.
Российские части в Чечне оказались на положении оккупационных войск, которым стреляют в спину. Боевики рассеялись, переоделись в гражданское,
В Чечне надеялись, что чекисты прекратят тотальные зачистки с применением авиации и артиллерии, а вместо этого поймают или уничтожат главарей бандитов — и тогда, возможно, накал войны спадет.
Но характер войны не изменился. В ответ на каждый террористический акт следовал массированный войсковой удар, что, в свою очередь, приводило все новых чеченцев в ряды боевиков.
15 мая миновало, но ситуация в Чечне, пожалуй, только ухудшилась: летом боевые действия на Кавказе всегда ведутся активнее, чем в зимний период. Патрушев встретился с журналистами и попытался ответить на вопрос, почему же до сих не уничтожены основные руководители боевиков Хаттаб и Шамиль Басаев.
— Уничтожить Басаева или Хаттаба мы способны и сегодня, но это чревато большими потерями с нашей стороны, — уверенно сказал директор ФСБ. — Я думаю, что это будет неоправданно большой платой за их поимку. Сейчас мы активно нейтрализуем руководителей среднего звена. Тем самым сводим наши потери к минимуму.
Журналисты настаивали:
— Говорят, что вы по каким-то причинам не желаете ликвидировать командиров боевиков.
— Мы хотим и можем это сделать, — ответил Патрушев. — Но совершенно естественно желание сберечь своих людей. Основные лидеры боевиков прячутся в хорошо известной им труднодоступной гористой местности, подступы к которой заминированы…
Оперативный штаб по руководству антитеррористической операцией в Чечне возглавлял вице-адмирал Герман Алексеевич Угрюмов, заместитель директора ФСБ и директор 2-го департамента (по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом). Он был начальником управления ФСБ по Тихоокеанскому флоту, заместителем начальника управления военной контрразведки. 31 мая 2001 года он скончался от острой сердечной недостаточности прямо на своем рабочем месте в Ханкале.
В Чечне жертвами артиллерийских обстрелов и бомбардировок с воздуха становились мирные жители. А смерть кого-то из близких заставляет всю семью мстить за убитого. Военная операция в Чечне, которая привела и к жертвам среди мирного населения, и к массовому бегству людей, отнюдь не превратила чеченцев в друзей России.
В Прибалтике и на Западной Украине после Второй мировой войны — то есть при сталинском тотальном контроле! — органам госбезопасности понадобилось лет семь-восемь, чтобы ликвидировать националистическое подполье. Поэтому специалисты сулят еще немало лет активных боевых действий в Чечне. Но при этом мало кто вспоминает, что подавление националистического повстанческого движения в Западной Украине и в Прибалтийских республиках, по существу, мало что изменило. При первой же возможности эти республики отсоединились от России.
Но Чечня, пожалуй, это единственное огорчение для нынешних чекистов. Патрушев возглавил ФСБ в счастливое для чекистов время, когда их положение в обществе стало меняться.
Борис Ельцин
Ожили чекисты, они стали куда более активными и заметными. К ним вернулось ощущение собственной значимости.
Николай Патрушев в интервью «Комсомольской правде» говорил:
— Когда мне приходится вручать нашим ребятам правительственные награды, я внимательно вглядываюсь в их лица. Высоколобые интеллектуалы-аналитики, широкоплечие обветренные бойцы спецназа, молчаливые взрывотехники, строгие следователи, сдержанные опера-контрразведчики… Внешне они разные, но есть одно важное качество, объединяющее их, — это служивые люди, если угодно, современные «неодворяне».
Чекисты-«неодворяне» стали искать более заметного места в жизни страны, даже баллотировались в депутаты и губернаторы. Начальник Воронежского управления госбезопасности генерал Владимир Григорьевич Кулаков был избран губернатором Воронежской области.
При советской власти офицеров КГБ первыми секретарями обкомов и председателями облисполкомов не делали. Это считалось невозможным. Было только одно очевидное исключение — Гейдар Алиев. Но тому было объяснение: в Азербайджане нужно было во что бы то ни стало подавить коррупцию.
Борис Пуго в Латвии или Гиви Гумбаридзе в Грузии тоже стали первыми секретарями республиканских ЦК с должности председателя республиканского КГБ, но они оба не были профессиональными чекистами, а всю жизнь провели на партийно-комсомольской работе…
«Оправилась и подмяла под себя все живое российская бюрократия, — писал в „Новой газете“ поэт Дмитрий Сухарев. — Что такое центральный аппарат Академии наук? Это то же самое, что когда-то секретариат Союза писателей, то есть филиал КГБ. Чтобы их не разогнали, они на какое-то время затаились. Но теперь им бояться нечего…. Они уже восстановили в академических институтах первые отделы. Восстановили тот стиль жизни, от которого мы успели отвыкнуть… Мы уперлись в спины наших давних знакомцев и соглядатаев, наших вечных кураторов… Для репрессий и чисток нужна только политическая воля. Я могу только уповать, что этой воли у них уже нет».
Даже председатель думского комитета по безопасности генерал-лейтенант Александр Гуров, сам служивший в КГБ, в мае 2001 года с возмущением говорил о том, что силовые ведомства России возрождают в стране позорный дух доносительства и стукачества.
Стали заметны процессы, организованные ФСБ, над учеными, обвиняемыми в шпионаже. Это люди, которые тесно сотрудничали с иностранными коллегами. Их обвиняли в разглашении секретных сведений, хотя они не имели доступа к сведениям, составляющим государственную тайну, не давали подписки о неразглашении и даже не знали, что, собственно, является тайной. Эти процессы восприняты скорее как желание запугать и сократить широкое общение с внешним миром.