Кибер - реликт
Шрифт:
Едва слышно щелкнул инъектор сработавшей системы метаболической коррекции. Легкий укол в шею – и в мозгу словно бы прокатилась теплая волна, нивелируя вспыхнувшую бурю чувств. Сознание стало чистым и пустым.
– Кто-то остался в живых? – Зеленин вновь вышел на связь.- Раненые?
Хотя последний вопрос был бессмысленным – кибермеханизмы не промахиваются.
– Нет, сэр,- Самойлов откликнулся сразу.- Только мы.
– Собери личные маркеры погибших. Мы выдвигаемся к рейдеру Тумановского.
К космическому кораблю они вышли через полчаса. Пятнадцатиметровая громада рейдера застыла на небольшой ровной площадке,
Самойлов вскрыл входной люк универсальным ключом, и через несколько минут они были внутри.
Зеленин снял гермошлем, бросил на кресло. Бой с древними военными реликтами вымотал не столько физически, сколько морально. Группа погибла за несколько минут, такого еще не случалось никогда. Зеленин, казалось, физически ощутил давящий груз поражения. За всю свою весьма яркую биографию, он не мог припомнить ничего подобного. Да, он терял людей – на планетах и астероидах, названия которых даже не смог бы сейчас вспомнить. Это было страшно и тяжело, но такова была их работа. Но здесь… Здесь их уничтожили – расчетливо, грамотно, не дав ни единого шанса. То, что им удалось уничтожить БПМ и андроида пехотной поддержки, не значило ровным счетом ничего – группа перестала существовать как боевое подразделение. И, главное, кто это сделал – обыкновенный гражданский человек, авантюрист по сути и древний боевой андроид.
Зеленин скрипнул зубами. Злость и горечь от поражения вспыхнули в душе, и, как ни странно, придали сил.
Он доведет операцию до конца. Обязательно, чего бы это теперь ни стоило. Другого выхода просто не было.
Хотя… Червячок сомнения шевельнулся в душе. Словно кто-то невидимый нашептывал в сознании – зачем? Для чего ты это делаешь? Тоже хочешь остаться на забытой всеми планетарной свалке?
Зеленин нахмурился, стараясь подавить в сознании предательский внутренний голос. Но получилось плохо, потому что слышимый только ему шепот говорил разумные вещи.
Сейчас в распоряжении Зеленина находился гражданский рейдер, полностью исправный и готовый к старту. Этот факт словно подтолкнул невидимого собеседника.
«Что тебе стоит просто взять и улететь? Ведь это так просто! Тумановский с андроидом навсегда останутся здесь. Они никогда не смогут покинуть планету! Ты запрешь их в мусорной куче раз и на всю жизнь! Ты победишь!» - вещал назойливый шепот.
Зеленин усмехнулся. Конечно, соблазн поступить именно был очень велик. Но он знал, что не сделает этого. Чувство поражения никогда не оставит его, не потускнеет с годами и не забудется со временем. Тот факт, что он струсил, не выдержал жесткого ритма смертельной игры, сломался от неудач и бежал, навсегда останется фактом, как его не называй. Тумановский и женщина – андроид будут преследовать его в снах, станут мерещиться в толпе, кивая издалека – ну, и кто победил? И, почему-то, Зеленин был не уверен, что они навсегда останутся на Харибде. Полковник знал – безвыходных ситуаций не бывает. А это значит, надо довести игру до финала, каким бы он ни был.
– Впереди самое интересное, - прошептал Зеленин, с облегчением понимая, что предательский шепот в сознании исчез.
Самойлов уже колдовал над пультом управления, из-за высокой спинки пилотского кресла выглядывал коротко стриженный затылок. Свой гермошлем он пристроил на край пульта.
Зеленин
Самойлов, изредка бросая взгляд на экран, набирал команды на сенсорной клавиатуре.
– Через пятнадцать минут блокировка стартовой процедуры будет установлена, - произнес он, не отрываясь от работы, краем глаза заметив Зеленина.
Полковник сел в соседнее кресло и протянул ему банку тоника.
– Не торопись, Сэм. Передохни. Я думаю, теперь время у нас есть.
– Вы так считаете? – Самойлов бросил на командира удивленный взгляд. Было непонятно, удивляется ли он неформальному «Сэм» или фразе на счет времени.
Зеленин не торопился с ответом. Откупорив банку, он вдоволь напился, и поставил ее на край пульта.
– Уж ты мне поверь, старина, - произнес Зеленин. Он сознательно отбросил официальную форму общения. Кому она теперь была нужна? Самойлова он знал больше десяти лет. Они вместе выходили из таких передряг, что и вспоминать не стоит. Сэм был профессионалом, и сейчас это являлось самым главным. Вдвоем они обязательно достанут Тумановского, терпения и умений у них хватит. Он никуда не денется – единственный шанс убраться с планеты они только что перекрыли.
– У вас есть план, сэр? – спросил Самойлов, глотнув напитка.
Зеленин жестко усмехнулся.
– Конечно! Ничего нового, но всегда срабатывало.
– Надо что-то делать, Клео, - сказал Олег.
Он прекратил мерить помещение и уселся в кресло.
По установленному каналу телеметрии они могли наблюдать, как БПМ открыла огонь по заходящему на посадку рейдеру. После того, как боевая планетарная машина пошла на сближение с упавшим космическим кораблем, качество связи стало хуже. Мусорные завалы частично экранировали сигнал, но окончательную гибель рейдера БПМ все же смогла передать. Дальше сигнал пропал – БПМ, двигаясь, оказалась вне зоны доступа. Датчики, установленные рядом с грузовым входом, донесли лишь отзвуки отдаленного боя.
Последние выстрелы отгрохотали больше часа назад.
Клеопатра, сидевшая в соседнем кресле, обернулась.
– У нас нет главного – информации, - сказала она.- Без нее невозможно что-то спланировать. Выход только один, Олег – нужно выдвигаться к месту боя и все проверить.
– Это слишком рискованно, - Олег покачал головой.
– Я не вижу других путей, - женщина-андроид развела руками. Движение получилось на удивление человеческим. – У нас есть в резерве еще один «Рекрут». Это значительно увеличит шансы при боестолкновении. И еще – я пойду одна.
Тумановский удивленно приподнял брови.
– Тебе не стоит покидать базу, - Клео посмотрела в лицо Олегу. – Это опасно, и, я бы даже сказала, глупо. Я и «Рекрут» составим боевую связку. Мы справимся.
– Значит, ты вот так просто все решила за меня? – усмехнулся Олег.
– Да, - коротко ответила Клео. – Это разумно.
Тумановский лишь покачал головой.
– Не выйдет.
– Почему?
Олег поднялся. Как объяснить искусственному разуму, прошедшему кибернетическое перерождение, всю градацию человеческих отношений? Как объяснить смысл поступков, в основе которых лежит не математический расчет, а моральная ценность совершаемых действий?