Киберклан 90.200.10. Книга 1: Сабаи
Шрифт:
Я с облегчением снял шлем, но не почувствовал разницы. Воздух в костюме был примерно в том же состоянии, что и здесь. Циклоп и Нанобот, вылезая из люка, вдохнули полной грудью и выглядели счастливыми, но изрядно вспотевшими. Натан, спрыгивая на пол, едва удержался на ногах — привык за несколько часов к качке. Зоркий глаз остался стеречь Кроху и не пришедшего в себя Хулуда. Я вылез из костюма, и мы вчетвером подошли к внутренним воротам шлюза с огромной цифрой «-5».
— А мы не так уж и глубоко! — сказал Нанобот, — В месте прорыва
— Отыщем лифт, — ответил Циклоп. — Но сначала…
Он потянул внутренний рычаг. Створки шлюза разъехались с несвойственным для них скрежетом, как не смазанные колёса старого велосипеда. За ними нас ждала тьма.
— Что, опять? — разочаровано протянул Натан.
— Да просто свет выключен! — сказал Нанобот. — Нету никого. Но почему? Это ведь Кибер, а не какая-нибудь автономная база…
Циклоп рассмотрел голографическую карту, отрисованную сенсорами челнока и сопоставил её с планом Кибера.
— Ну да, — задумчиво произнес он, — это определённо южный рукав, законсервированная область пещер. Здесь ничего не нашли. А мы с вами определённо на станции. Вот, смотрите — мы внутри периметра. Но что-то тут ни шлюза, ни плана помещений…
— Они весь этаж законсервировали? — удивился я.
— Вполне могли! — заявил Нанобот. — Свернули деятельность и ушли. Наверное, какие-то старые лабы или подсобные помещения.
— Но ведь на этом уровне должна быть приёмная интенданта?
— Ну не на всём же этаже? Не забывай, станция расширяется к низу. Эй, Зоркий! Подруби задние прожектора.
На Крохе зажегся свет, и помещение перед нами выплыло из объятий мрака. Я увидел круглый стол и несколько рядов пыльных банкеток. Убранство помещения напоминало терминал для прибывающих. Только тут нас никто не встречал. Выходы справа и слева были заперты, на ручках простых, не автоматических дверей висели внушительных размеров цепи со старыми добрыми железными замками. Третий проход, с другой стороны столика регистратора был свободен. Мы углубились туда, предварительно вооружившись фонариком, который нашёлся у Нанобота в разгрузочном поясе. Пустой коридор, множество дверей по обе стороны, таблички с номерами. Никаких указателей или надписей. Никаких навигационных полос на грязном полу.
Нанобот наугад ткнулся в одну из дверей и крякнул с досады:
— Пусто! Всё вынесли.
— Идём дальше, — сказал Циклоп, — впереди должен быть лифт, на карте он есть.
— Центральный? — уточнил я.
— Мы же на самом краю, какой, на фиг, центр? — усмехнулся Нанбот. — Вторую такую дыру ещё поискать.
Коридор раздвоился, мы свернули направо. Здесь я увидел знакомый, основательно запылившийся ковёр (когда-то красный) и кадки с тощими высохшими палками. Листья давно облетели и истлели, но раньше в этих горшках цвели живые растения. Очевидно, на ранних этапах строительства, кланы не мелочились.
— Смотрите! Здесь даже деревья были настоящие! —
— Значит точно резиденция каких-нибудь важных шишек.
— Лифт будет впереди! — объявил Циклоп и указал в конец коридора. Там, за запылёнными стеклянными дверями мы с трепетом, резко переходящим в недоумение, обнаружили… стену.
— Хрень твоя карта, — заявил Пьер.
— Мда. Замуровано… — Лоуренс побарабанил пальцами по перегородке, — Ну что, применим силу? Или смекалку?
— Да чего тут смекать? — Нанобот оживился. — Погодите-ка, я мигом!
Он умчался назад к челноку, оставив нас в темноте. Я потрогал стенку. Вроде бы не камень, а что-то полимерное. И непривычно тёплое. Кому нужно было так топорно замуровывать выход? Ведь очевидно же, что в конце коридора с ковровой дорожкой и двойными дверями не может находиться обыкновенный чулан. Разве что в нём жил какой-нибудь мальчик, уничтоживший во младенчестве (и несколько раз в школе) величайшего злодейского шамана всех времён. Я читал, что на Земле-прайм такое было в порядке вещей.
Очевидно, земляне страшно завидуют всяким героям и просто славным парням вроде меня и того парня, вот и держат их в чуланах. Кажется, его звали Генри.
— А ну, расступись! — бодро крикнул Нанобот. Эхо его голоса жутко отдалось в пустых залах. Он принёс небольшой чемоданчик и уселся с ним у фальш-стены. Постучал — стена звонко отозвалась. Француз достал из чемоданчика пять прямоугольных брикетов и прилепил их к стене: четыре по углам и один в центре. Соединил брикеты между собой узкой липкой лентой. Затем вставил в центральный брикет какую-то штуковину, похожую на старинную открывашку. Надавил, провернул, и отступил от стены.
— Прикроем дверцы, — сказал он с довольным видом и начал считать: — Десять, девять, восемь…
— Отходим, — сказал Циклоп.
Мы попятились назад. Нанобот остался у дверей. Когда парень досчитал до одного, за пыльными стёклами вспыхнуло яркое свечение, резко очертив его силуэт. Сыпались искры, доносилось шипение и чей-то сдавленный вскрик. Запахло жжёной резиной.
— Вуаля! — воскликнул Нанобот, когда свечение ослабло, и дёрнул дверь на себя. Та не шелохнулась, а дверная ручка выпала и с лязгом прокатилась по полу. — Блин. Оплавилась.
Мы подошли ближе. Действительно, створки двери как будто срослись между собой и не хотели открываться. Стёкла покрыла копоть.
— Многовато налепил, — сказал Циклоп.
— Монолитная панель, дюймов десять, не больше. По норме положено три на квадратный метр. Так что я ещё не добрал.
— Вот и отдирай теперь!
— Да чего там! Айда, салаги, навалимся.
Там где смекалка не прокатила, завсегда справляется грубая сила. Плечом с разбега, из-под пинка и с матами мы снова ворвались в чулан и обнаружили, что стена распалась на четыре треугольника, оплавленных и сросшихся между собой. Но проход был открыт!