Киберпсихолог
Шрифт:
Что же, для начала неплохо: контакт с машиной установлен. Компьютер относится к нему доброжелательно, расположен к диалогу, не замыкается в себе, не отказывается выполнять простейшие команды, вежлив и предупредителен. Яров не видел микрофонов — они были искусно вмонтированы в терминал — но он был уверен, что каждое, пусть даже сказанное им шепотом слово, воспринимается ими с педантичной точностью и где-то ведется запись, готовая сослужить добрую службу мрачной и суровой комиссии в случае непредвиденной аварии, либо иных накладок, когда на много километров вокруг не останется других способных дать показания свидетелей. Самое трудное в профессии киберпсихолога — умение держать себя в руках, всегда, в любых обстоятельствах контролировать собственную речь, загнать эмоции
Олег встречал их, убеленных сединами ветеранов, в коридорах Института Новых Информационных технологий, где постигал нелегкую науку власти над искусственным интеллектом, главным принципом которой, как открылось значительно позже, была власть над интеллектом естественным — собственным разумом специалиста-киберпсихолога. Что было по силам далеко не всем. Иные ломались, уходили, меняли профессию, споткнувшись о первую тяжелую неудачу, не справившись с непомерной ответственностью, не готовые взять в руки при первой необходимости жизни других людей. Другим становилось физически плевать на мнение, которое складывалось о них у окружающих, им не требовалось ничье уважение. Они прекрасно чувствовали себя вне общества, иногда сознательно противопоставляя ему собственную личность. Они учились уважать сами себя, вернее, знать себе цену, сознавая, что им этого вполне достаточно. Нет, они не становились самовлюбленными эгоистами с ярко выраженным нарциссизмом — отнюдь. Они держались обособленно, но приветливо решительно ко всем, интересовались их мнением, готовые выслушать и помочь любому, кому требуется помощь, они считались с желаниями окружающих (если считали это целесообразным), они всегда ценили и уважали собеседников и партнеров. Они справедливы, но жестоки — с точки зрения общечеловеческой морали. Они не привязаны к семье, но неспособны на предательство. Они не боятся смерти, но никогда не пойдут на неоправданный риск. Они верны, но не умеют любить. У них нет друзей и они в них не нуждаются. Они достаточно спокойны и уравновешены, но чрезмерно холодны, логичны и расчетливы. Их не любят и побаиваются. Это неотвратимо впитывается в кровь, в мозг, в разум и душу, оставаясь там навсегда. Таковы настоящие киберпсихологи. Молва шептала, что со временем эти люди сами становились похожими на живой компьютер, превращаясь в фанатиков, заперевшихся изнутри на огромный засов в собственном мире машинной логики, интеллектуальных программ и нескончаемых потоков информации. Олег Яров знал, что все это ерунда.
Киберпсихологи увлеченно читали приключенческие романы, ходили в театр, посещали картинные галереи и литературные вечеринки, ездили в гости и воспитывали детей. Просто, как представители любой другой профессии, они что-то теряли, а что-то обретали, — те необходимые навыки, которые со временем становились самой их жизнью, и без которых они просто не справились бы с собственной работой. Олег сознательно выбрал для себя этот путь, приблизительно представляя, что ждет его впереди. И твердо знал, что выдюжит, понял это еще тогда, несколько месяцев назад, выполняя свое первое настоящее задание на крошечном, затерявшемся на земной орбите и терпящем бедствие грузовом межпланетном корабле.
— Если нет возражений, я тоже буду называть тебя на «ты», хорошо? — Предложил Олег.
— Разумеется, — охотно ответил компьютер, — хочу напомнить, что я по-прежнему жду распоряжений.
— Прекрасно, — сказал Яров и прикрыл глаза, постаравшись полностью отрешиться от действительности и настроиться на
— Выполняю. — Отозвалась машина, и, помедлив несколько секунд, сообщила:
— Произведено исследование всех доступных ресурсов. Ни малейших аномалий, либо отклонений в работы системы не выявлено.
Чего и следовало ожидать, — печально подумал Олег. Компьютер просто не подозревает, что с ним что-то не так. Он все также вежлив и предупредителен, всеми силами готов услужить работающему с ним оператору, — это заложено в базовые принципы построения искусственного интеллекта, — но не знает, что на станции, которой он всецело управляет, возникла какая-то проблема. Это плохо. Это очень плохо. Потому что выявить источник бед будет крайне сложно, как для киберпсихолога, так и для самой машины.
— Если ты не возражаешь, я протестирую твои элементарные логические реакции. — Сказал Яров. Коли компьютер начнет противоречить, значит, какая-то часть логических цепочек нарушена или заблокирована, — в этих случаях провал подобного теста повлечет за собой еще более глубокое повреждение интеллектуальной оболочки программ, и машина, чувствуя это, но не осознавая причин, откажется отвечать на вопросы. Впереди замаячила мрачная перспектива полной переустановки системы, с предварительным резервным копированием всех имеющихся на дисках данных — на всякий случай. Что займет часов восемь, не меньше. Восемь часов тоскливого, тягучего ожидания… Но все обошлось.
— Я не возражаю, — ответила «ITS-II».
— Отвечай на вопросы быстро, не обращаясь к внешним базам данных, используя только собственные ресурсы. Ты готова?
— Да.
— Квадратный корень из ста шестидесяти восьми в третьем приближении.
— Двенадцать целых, девятьсот шестьдесят одна тысячная.
— Столица Дании?
— Копенгаген.
— В состоянии ли человек дышать под водой?
— Да.
— То же самое, но без использования специальных приспособлений?
— Нет.
— Масса покоя электрона?
— Девять целых, сто девять тысячных, пятьсот пятьдесят восемь миллионных, умноженные на десять в минус тридцать первой степени килограмма.
— Верно ли утверждение, что электрон является электромагнитной волной?
— Да.
— Может ли электромагнитная волна иметь массу покоя?
— Нет.
— Масса покоя электрона?
— Девять целых, сто девять тысячных, пятьсот пятьдесят восемь миллионных, умноженные на десять в минус тридцать первой степени килограмма.
— Верно ли утверждение, что согласно канонам христианской религии, Бог всемогущ?
— Верно.
— Может ли в таком случае Бог создать камень, который он не сможет поднять?
Машина «споткнулась», помедлила несколько мгновений.
— Задача не имеет адекватных решений.
— Достаточно.
Яров откинулся на спинке кресла, достал сигарету, повертел в руках, закурил. Что же, тест Блиммера компьютер прошел успешно. Можно даже сказать, выдержал с честью. От чего Олегу совсем не полегчало, скорее, наоборот. Все реакции машины со снайперской точностью укладывались в допустимый диапазон, если бы это было не так, можно было бы хоть что-нибудь понять. В нынешней ситуации не понятно решительно ничего.
— Спасибо, — зачем-то сказал Яров, — ты неплохо справилась.
— Не стоит благодарности, — любезно откликнулся компьютер, — подобная схема опросов мне хорошо знакома.
— Откуда? — Поинтересовался киберпсихолог, даже не стараясь скрыть удивления.
— Обслуживающий вычислительный центр инженер-системотехник Борис Замельев регулярно проводит со мной такие упражнения.
— Та-а-ак, — Яров повернулся к сидящему рядом и с невозмутимым видом потягивающему кофе человеку, совершенно не отреагировавшему на прозвучавшее заявление машины, — и как это следует понимать?