Киднеппинг по-русски
Шрифт:
Спортивный мужчина прошел по дорожке вдоль густых зарослей акации и остановился в тенечке, стараясь особо никому не попадаться на глаза. Только что началась перемена, и детвора гурьбой высыпала во двор. Малышня затеяла беготню и догонялки, девчушки прыгали через резинку, школьники постарше сбивались в кучки, закуривали.
Мужчина поглядывал на них неприязненно. Когда он учился, мальчишки тоже курили. Но старались делать это потихоньку, бегали в какой-нибудь укромный уголок, прятались, чтобы не заметил кто из учителей. А уж чтобы девчонки
Мужчина, не привлекая ничьего внимания, терпеливо стоял в сторонке, следя за входной дверью.
И наконец дождался.
Рыхлый, полноватый, носатый парень неторопливо вышел во двор, вразвалочку направился в сторону калитки. Спортивный мужчина пропустил его мимо, следуя чуть в сторонке. Он уже третью перемену подходил сюда, поджидая жертву… В принципе, конечно, можно было бы перехватить мальца до или после уроков. Но мешали два обстоятельства. Сына в школу, как правило, привозил на машине отец. Он же, чаще всего, его и забирал. А во-вторых, нужно было обеспечить себе запас времени.
Когда рыхлый парень оказался закрытым кустами, мужчина приблизился к нему.
— Леонид Яковлевич Губерман?
Глаза у парня стали круглыми, когда он взглянул на подошедшего.
— Да, — робко ответил он.
— Вы нам нужны на несколько минут.
Мужчина поднес к глазам Леонида раскрытое удостоверение. Увидев «корочку», парень вздохнул облегченно.
— А я уж испугался… — И вдруг нахмурился: — А что случилось? Что-то с папой?
— Нет-нет, с папой все в порядке. — Мужчина торопился. Попасться кому-нибудь на глаза он не желал. — Можно вас на несколько минут? Нам нужна ваша помощь…
И он увлек Губермана за собой. Тот растерянно оглянулся, но сопротивляться не стал.
Вдвоем они скорым шагом подошли к «вольво». Дверца у машины распахнулась. Оттуда выглянуло смуглое черноусое лицо.
Леонид рванулся, пытаясь освободиться. Но мужчина ловко прижал к его лицу влажный платок. Обмякшее тело парня легко втащили в машину.
Поодаль по тротуару медленно катила коляску молоденькая женщина. Похитители ребенка переглянулись: заметила она, что произошло, или нет? Похоже, что нет. Но, когда по округе пройдет слух о похищении, может что-то вспомнить…
— Езжай, Серега, — сказал один из черноусых спортивному мужчине. — Мы тут без тебя управимся. Готовь ящик и документы. Мы скоро подъедем.
В сумраке салона тонко блеснуло лезвие.
— Лучше бы без крови, — нерешительно проговорил спортивный.
Черноусый засмеялся:
— Не боись, все обтяпаем, как мамка учила.
И добавил что-то по-своему. Его земляки рассмеялись.
Потоптавшись, спортивный направился к своему джипу. Он досадовал: только «мокрухи» ему не хватало…
Между тем черноусый быстро догнал женщину
Теперь, даже если она что-то и заметила, этот фрагмент начисто забудется на фоне того, что у нее взрезали сумочку, хотя ничего и не вытащили.
Через несколько секунд «вольво» взвыла мотором и, круто развернувшись, растворилась в потоке машин.
Москва. Управление. Кабинет Максимчука
13.00
В кабинете Александра встретил настойчивый зуммер телефона. Оперативник перегнулся через стол, дотянулся до аппарата и поднял трубку:
— Слушаю, Максимчук.
— Саня, это Коваленко.
— Здорово, земляк. — Чтобы не обходить стол, Александр уселся прямо на столешницу. — Что новенького слыхать с неньки-Украины?
— Да ничего хорошего, пане добродию. Хреновенько у нас, як оце москали кажуть. Даже сало — и то дорожает. А это уже, как ни говори, национальная трагедия.
Они посмеялись.
— Как шутит наш друг Аркаша Семеняко, с августа девяносто первого слово «родина» следует писать с маленькой буквы, а «сало» — с буквы большой… Ну ладно, слушаю тебя. Ты чего позвонил?
— Я дежурю сегодня.
— А, так ты по поводу машины!
— Твоей прозорливости можно только позавидовать, — не преминул подколоть Коваленко. — На лету мысль хватаешь… Кстати, Саня, знаешь, меня всегда интересовало, как вы вот с ходу номера машин запоминаете? Для меня чей-то телефон в памяти удержать — и то проблема. А ты секунду всего цифры видел…
— Черт его знает, — Александр об этом никогда специально не задумывался. — Запомнился как-то… Тут вот в чем теперь будет проблема. Пока еще большинство машин бегают с номерами, на который посмотришь — и сразу по буквам видишь, из какого она региона. А по цифровому коду, что сейчас внедряют, и не сообразишь, откуда она прикатила. Вот и получается, что если раньше нужно было запомнить только собственно номер, то теперь надо стараться в памяти удержать и цифры кода… Ну ладно, это проблемы ГАИ. Так кому, ты говоришь, машина принадлежит?
— «Вольвочка» твоя принадлежит некоему Шапти Галаеву. Это чеченец, в настоящее время постоянно проживает в Москве. Не слыхал про такого? Напрасно. Личность по-своему уникальная. Он с самим Сулеймановым начинал…
— Да у нас кого ни возьми — один уникальнее другого, — усмехнулся Максимчук. — Хотя, конечно, если с Сулеймановым — это о чем-то говорит.
— О чем-то… Это уже само по себе много значит. Галаев проходил у нас по какому-то делу, подробности, правда, не помню. Он явно нечист, этот Шапти. И по мелочам не действует. Впрочем, за подробностями обратись лучше к кому-нибудь из отдела по этническим группировкам, у них обязательно что-нибудь на него имеется.