Киевская Русь и русские княжества XII -XIII вв.
Шрифт:
Но хитроумный сын византийской царевны уже принял другие меры, которые должны были дать в его руки обвинительный акт против Святополка. Некий Василий, очевидно один из приближенных Святополка, но державший руку Мономаха, уже вел протокольную запись злодеяний Святополка. Как очевидец, он описал сцену ареста Василька, записал имена всех участников; он знал, кто придавил князя доской, кто сторожил его, знал, что ослеплял пленника святополчий слуга. Затем, на протяжении двух последующих лет (1097–1099 гг.), Василий подробно описывал всю усобицу, подчеркивая все промахи Святополка.
В развитие этой темы о недостатках Святополка как правителя выступают старые друзья Мономаха — монастырские писатели из Печерского монастыря. Они создают
Сам Владимир Мономах пишет в 1099 г. основную часть своего Поучения, в котором он, во-первых, бичует те самые недостатки, в которых упрекали Святополка (беззаконие, нераспорядительность, клятвопреступление), и, во-вторых, без всякой скромности расхваливает себя и как бы указывает киевским «смысленным»: вот я — тот самый князь, который нужен вам. Я всегда воевал с «погаными». Я не давал воли «уным», своим отрокам, не позволял им «пакости деяти», я хорошо отношусь к купцам, я сторонник правого суда, я сумею успокоить обиженных, я честно соблюдаю присягу, я хорошо сам веду свое хозяйство, не полагаясь на тиунов и отроков, я совещаюсь со своими боярами, я покровительствую церкви…
Владимир здесь как бы отрекся от всех тех зол, в которых несколько лет назад обвиняли его отца, а тем самым и его самого, отцовского соправителя.
Поучение Мономаха было обращено не к его родным детям. Они в это время уже выдавали своих дочерей замуж и в отцовских поучениях едва ли нуждались. Оно было рассчитано на довольно широкую феодальную аудиторию.
Все эти протокольные и литературные материалы готовились, по всей вероятности, к следующему княжескому съезду 1100 г. в Уветичах, где Мономах выступал обвинителем Давыда Игоревича, а косвенно стремился, очевидно, очернить своего главного врага — великого князя Святополка.
Честолюбивые мечты не сбылись и на этот раз, но многое было достигнуто — в киевской литературе остался прочный след: современники и потомки должны были видеть Святополка в мрачных красках, а Владимира — в светлых.
После княжеского съезда 1100 г., ничего не изменившего в судьбе старших князей, Владимир Мономах утратил желание продолжать литературную борьбу. Даже свою личную летопись «путей» он забросил и за 17 последующих лет сделал всего семь заметок: о новых боях с половцами, о путешествиях по домену, о смерти своей второй жены, матери Юрия Долгорукого.
Из событий этих лет следует отметить разгром Боняка и Шарукана Старого в 1107 г. и знаменитый крестовый поход на город Шарукань в 1111 г. Во всех этих походах Владимир и Святополк выступали совместно, но инициатива, очевидно, принадлежала Мономаху.
Киевское восстание 1113 г. напугало феодальные верхи и заставило их обратиться к единственно возможной кандидатуре популярного князя, известного всему народу своей тридцатипятилетней борьбой с половцами, а боярско-монастырским кругам — и своими литературными материалами и речами на княжеских съездах.
Шестидесятилетний Владимир Всеволодич Мономах стал великим князем. Новое законодательство, как мы видели, облегчало положение должников, в частности, закупов. Но, кроме того, Устав Мономаха регулировал и ряд вопросов, интересующих купечество: предусматривались интересы внешней торговли — давались льготы купцам, потерявшим товары при кораблекрушении, на войне или в пожаре, иноземные купцы получали преимущественное право при ликвидации товаров несостоятельного должника.
Владимир выполнял ту программу, которая была намечена еще в его Поучении: «И более же всего чтите гостя, откуда бы он к вам ни пришел, простолюдин ли, или знатный или посол; если не можете почтить его дарами, то пищей и питьем: ибо они, по пути, прославят человека по всем землям или добрым или злым».
Став великим князем и, очевидно, пользуясь полной поддержкой боярства, Владимир II прочно
В Новгороде с давних пор сидел «выкормленный» новгородцами старший сын Мстислав. Будучи призван отцом в 1117 г. на юг, он не утратил связей с городом на Ильмене. С новгородцами и псковичами Мстислав воевал в землях Чуди и строил могучие каменные крепости в Новгороде и Ладоге.
На южной окраине, в Переяславле, сидел Ярополк, ходивший отсюда на Дунай закреплять дунайские города за Русью.
Из Смоленска, где сидел сын Вячеслав, Мономах ходил войной на Всеславова сына Глеба (сам Всеслав Полоцкий умер в 1101 г.), воюя Друцк и Минск.
Заставка Юрьевского евангелия начала XII в.
На востоке Юрий Долгорукий, правивший Ростово-Суздальской землей, воевал с Волжской Болгарией.
Важным форпостом на западе был Владимир Волынский, где одно время закрепился сын Святополка Ярослав, но потом Мономах его оттуда выгнал и посадил там княжить своего сына Андрея. Святополчич приводил на Волынь поляков, чехов и венгров, но безуспешно.
Князья других ветвей были настоящими вассалами Владимира II Мономаха: Давыд Черниговский и его племянник Всеволод Ольгович покорно ходили в походы под водительством самого великого князя, который до 70 лет сохранил способность лично возглавлять войска.
Василько и Володарь Ростиславичи, герои событий 1097 г., то верно служили Киеву, то, пользуясь окраинным положением своих владений, выступали на стороне врагов Мономаха. Но в целом Киевская Русь в это время представляла единую державу, и ее границы, поэтически очерченные в «Слове о погибели», не были вымыслом или гиперболой. Это единство держалось еще семь лет после смерти Мономаха, при его сыне Мстиславе (1125–1132 гг.), и сразу распалось в 1132 г. Поэтому время княжения Мстислава Владимировича («Великого», как называет его летопись) надо рассматривать как прямое продолжение княжения Мономаха, тем более, что сын во многом помогал отцу еще при его жизни.
При Мстиславе удалось присоединить к Киеву в 1127 г. Полоцкое княжество, все время сохранявшее свою обособленность.
Мстиславу еще удавалось сдерживать враждующих родичей, но с его смертью снова вспыхнули усобицы.
Далее летопись год за годом описывает выход того или иного князя или той или иной земли из-под воли великого князя. Шел процесс окончательной утраты Киевом своего первенствующего положения; начиналась феодальная раздробленность.
Владимир Мономах, такой внимательный к литературной фиксации своих военных и политических успехов и недостатков своих соперников, не мог, ставши великим князем, оставить без внимания государственную летопись, написанную при его предшественнике Святополке. Летописцем Святополка был талантливый историк, монах Киево-Печерского монастыря Нестор. Его замечательный труд «Повесть временных лет», охватывающий несколько веков русской истории, до сих пор служит для нас главным источником сведений о Киевской Руси. Конечно, при описании княжений Святополка и его отца Изяслава Нестор старался сгладить острые углы и представить своего князя и всю его княжескую ветвь в наиболее выгодном свете. Владимир Мономах изъял летопись из богатого прославленного Печерского монастыря и передал ее игумену своего придворного монастыря Сильвестру. Тот кое-что переделал в 1116 г., но Мономах остался этим недоволен и поручил своему сыну Мстиславу наблюдать за новой переделкой, законченной к 1118 г. Всю эту историю переработок и редактирования детально выяснил академик А. А. Шахматов.