КИФ-5 «Благотворительный». Том 2 «Юношеский»
Шрифт:
– Молодец, са… студент! – тихо шепнул он Киру.
– Рад стараться, вашскородие! – шутливо щёлкнул босыми пятками, которые немилосердно жёг песок, Кир.
– А вы, – обратился к тем, кто не смог перебороть себя и остался одетым, декан, – пройдите вот туда. – Палец Воздвиженского указал на полусферу: – Там вам выдадут ваши документы и возьмут расписку о неразглашении процедуры предварительного отбора.
Унылая цепочка ребят и девчат, поминутно оглядываясь, потянулась в указанном направлении.
– Можно плыть? – спросил атлет номер два.
– Нет, – отрезал декан. – Теперь снимите охранный браслет.
Все замерли. Это был удар под дых. Без
Но декан был непреклонен. Он строго и внимательно следил за реакцией каждого. А она у всех была одна – страх, недоумение, растерянность. И вдруг Кира накрыла волна бесшабашности! Он шагнул вперёд и первым набрал код снятия браслета-охранника. Браслет удивлённо щёлкнул и упал на горячий песок. Через полминуты за спиной Кира опять щёлкнуло. И опять. И опять. Он насчитал девять щелчков.
Полтора десятка оставшихся под защитой охранника, уже не спрашивая никого, потянулись в полусферу. А Кир окинул взглядом тех, кто остался рядом с ним. Оба атлета, курносая девчонка и рыжий были на месте. Ещё два парня и две девушки тоже решились на отчаянный шаг.
– Теперь всё? – с надеждой спросил у декана Рыжик.
– Почти, – довольным голосом отозвался Сергей Владимирович. – Осталась сущая чепуха – отлепить от спины персональный пластырь-врач. Кто не дотянется сам, пусть попросит друзей помочь.
Кир внутренне содрогнулся. Он так и представил, как полчища микробов и вирусов набросятся на его незащищённый организм уже на берегу, не говоря об океанской пучине. Гепатит, чума, холера, спид – память услужливо подбрасывала в мятущийся разум названия древних побеждённых человеческим гением болезней. А ещё инфаркт, инсульт, стенокардия и миокардит… Боже, как хрупок и слаб человек! Да этот Воздвиженский настоящий садист, раз может обречь на мучительную смерть стольких безвинных людей. На берегу воцарилась вязкая и тягучая тишина. Никто не решался расстаться с последним уровнем защиты. Климат-одежда – это по большому счёту лишь комфорт. Браслет-охранник – тоже не беда, надо быть просто внимательнее к окружающему миру. Но пластырь-врач – это жизненная необходимость, без него не обойтись.
На этот раз декан не смотрел на ребят и не торопил их. Он о чём-то вполголоса беседовал со своим ассистентом, отвернувшись к морю. И вдруг Кира как током ударило: на спине здоровяка не было персонального пластырь-врача! Да и у декана тоже. Лёгкий ветерок поднял полы его рубашки (обыкновенной, не климат!) и Кир мог своими глазами убедиться, что ста пятидесятилетний дедок не прятался от земных напастей за гениальными изобретениями цивилизации. И как же он умудрился дожить до преклонных лет, сохранив способность работать и ясно мыслить? Значит, это возможно! И Кир решительно попросил атлета номер один:
– Отцепи мне пластырь!
– Уверен? – испуганным голосом отозвался тот.
– Уверен! – твёрдо ответил Кир.
Примеру Кира последовали только четверо. Всё те же атлеты, Курноска и Рыжик.
Ассистент декана уважительно посмотрел на них и скомандовал:
– Вперёд, к буйку!
И Кир побежал к океану. Он первым отчаянно
Кир теперь точно знал, для чего понадобилась «предвариловка» факультету первопроходцев. Ведь там, на далёких планетах у звёзд Галактики человек не может пользоваться привычными для землян защитами. Для этого просто не будет возможности, пока планета с помощью первопроходцев не станет обжитой. Первопроходец окажется один на один с чужим и зачастую враждебным для людей миром. А значит, должен не только постоять за себя с помощью достижений науки, но и с помощью своих иммунитета, внимательности, осторожности, знания основ медицины и ещё тысячи навыков, которым его обучат на самом лучшем факультете «улидки».
На берегу, когда они впятером шагали к улыбающимся декану с ассистентом, атлет номер один протянул Киру руку и представился:
– Вадик!
– Кирилл! – пожал твёрдую ладонь Кир.
– Ты молоток! – уважительно признался Вадик. – Если б не ты, я бы, наверно, не решился… Да и Вовка, – он кивнул в сторону атлета номер два, – тоже. Но я всё равно не понимаю, откуда в тебе такая решимость?
Кир снова беспечно расхохотался. Не будешь ведь объяснять хорошему парню Вадику, что во всём виноват океан – огромный, величавый и дружелюбный.
Не презрительные взгляды и усмешки, не огорчённый взгляд отца дали толчок дремлющей в Кире отваге, а ласковая волна, лизнувшая солёным языком его руку на полосе прибоя. Океан звал, просил, умолял подружиться с ним, и Кир не мог устоять перед этой мольбой. Хотя и не сразу понял это.
Анатолий Ерошкин
«В шаге от войны»
«Намордник» надоел Киру хуже горькой редьки. Но деваться было некуда, атмосфера очередной захолустной планетки, на которую неделю назад высадились Кир и его команда первопроходцев, была бедна кислородом. Вот и приходилось таскать на лице кислородную маску, а за плечами баллон с «топливом» для лёгких. И «топливо», и «намордник» – эти слова с лёгкой руки рыжего зубоскала Кольки в обиход вошли. И прижились так, что не отодрать. Да уж, в даре давать прозвища заму капитана не откажешь, он и эту планетку осчастливил названием Пердь. В официальных документах его, разумеется, не употребишь, но в кают-компании иначе эту каменисто-гористую пародию на Землю не называли. Пердь, она и есть Пердь – глушь, глухомань, захолустье.
Кир вздохнул и направил гравискутер в долину между неприступными скальными утёсами. Ничего интересного! Валуны, галька, редкие серые мхи возле ручейков и мелких речушек, спадающих со склонов в небольшое озерцо. Даже признаков самых захудалых аномалий не наблюдается. Весь отчёт об исследовании наверняка будет пестрить в графах пометками «нет», «не обнаружено», «не имеется».
Кир тормознул скутер возле озерка, поправил «намордник» и сошёл на камушки. Размять ноги совсем не помешает, впереди ещё часов пять обшаривания закоулков долины на предмет поиска артефактов – откуда им здесь взяться? – да хоть какой-нибудь неадекватности в бесконечной череде скальных обломков.