Киллер для президента 2
Шрифт:
– На данный момент, я считаю, важнее всего - привести тебя в норму. Это тело девушки провело в неподвижности около года! Тебе необходимо сейчас учиться управлять каждым пальчиком в отдельности, и повторять, повторять, повторять упражнения... даже пока мы с тобой разговариваем.
Иззя задвигала пальцами, по отдельности и попарно. Все у нее получалось. Пожаловалась она только на непривычную медлительность движений.
– Привыкай! Ты отныне человек, а это звучит гордо. Ему, этому человеку, никогда не приходилось быстро-быстро,
Человеческое тело веками привыкало к планомерным движениям, никакой суеты! Вживайся. Подвигай руками и ногами. У людей нет задних лап, только ноги!
В отличие от Александра, у Иззи все получалось как надо - вот что значит не спешить и делать все обдуманно! Константин попросил Иззю потихоньку приподняться и постараться сесть на краю каталки.
Он слегка поддерживал её, чтобы она чувствовала себя более уверенно. Немного посидев, Иззя прошептала:
– Как прекрасно быть человеком! У меня такое ощущение, будто я заново родилась.
– Так оно и есть. Поздравляю, добро пожаловать в наш мир! Теперь и ты одно с нами поле ягоды.
Она засмеялась и поправила:
– Не "одно с нами поле ягоды", а "одного с нами поля ягода"!
– Правильно! Смех - признак выздоровления!
– Мой голос... Я его совершенно не узнаю! Он красивый, но... не мой!
– С этого дня - твой. Твоим и останется. Еще ко многому тебе предстоит привыкнуть, учитывая то, что ты никогда не была человеком... Поверь, быть человеком совсем непросто!
Проделав несколько упражнений для торса, Иззя обессиленная опустилась на каталку.
– У меня от усталости дрожат лапы... то есть, руки и ноги. Как вы люди управляетесь с таким сложно устроенным телом? И еще эти бугорки, похожие на кротовые кучи, у меня на груди... вздымаются и опускаются... очень забавно!
– Забавно...
– пробормотал Константин, и безмолвный голос из глубины сознания шепнул ему: "Как же тебе нелегко... я понимаю. Такой красоты ты, пожалуй, никогда прежде не видел.
Ты,, главное, держись, ведь она - подруга твоего друга! Но продолжай, продолжай разговор. Отвечай на вопросы, как ни в чем не бывало!"
– Сам удивляюсь! Мы к этому как-то привыкли, впитали, так сказать, с молоком матери... Тебе столько времени дать не можем, придется форсировать! Отдохнула?
Теперь давай пробовать ходить.
– Мне страшно. Справлюсь ли?
– Не рассуждай! Сядь на край, свесь ноги. Замри. Соберись с силами, руки положи мне на плечи. Ну... становись на ноги! Еще, еще, сильнее, твёрже, еще!
Молодец, стоишь! Ей-богу, стоишь! Совсем как настоящая... да что я такое несу! Конечно, настоящая, ещё какая настоящая! Хватит пока для начала, сядь отдохни. Через пару минут повторим.
Иззя перевела дух. Возбуждение переполняло ее, оттесняя все остальное на второй план,
– Я хочу есть!
– с капризной ноткой в голосе, уже совсем по-человечески воскликнула Иззя.
"Ну вот, теперь узнаю тебя дочь "Ева". И когда она только успела освоить эти женские штучки?" Всего двадцать минут, как человек, а туда же!
– Ничего удивительного. Твой организм долгое время поддерживали при помощи внутривенного питания, вводя растворы с глюкозой и витаминами...
Разве может все это заменить настоящую вкусную еду, то есть полноценную человеческую пищу? Твой организм просто ослаб. Как думаешь, что у меня в кармане - плоское, квадратное и блестит?
– Наверное, деньги. Я читала, что люди любят носить в карманах деньги или магнитные карточки, их заменяющие.
Константина разобрал смех, такой громкий, что в помещение даже заглянули охранявшие его бойцы, но сразу скрылись, смущенные видом не вполне скрытого одеждой тела Иззи-Кристины. Утирая выступившие от смеха слезы, Константин:
– Глупенькая! Если ты читала про деньги, должна была знать, что квадратных денег у людей нет уже несколько тысячелетий. Карточки - это другое. А в кармане у меня большая плитка шоколада в блестящей обертке. Понятно?
Улыбаясь в ответ на его смех, Иззя сказала с легкой укоризной:
– Так бы и сказал, шоколада, мол, отведать не желаешь? А я тут же отвечаю: конечно, хочу! И не просто отведать, а слопать его без остатка!
Она не удержалась и тоже рассмеялась, открыла красивый ротик, как бы намекая, что шоколадке там самое место. Надо отметить, у Иззи-Кристины оказался отменный аппетит.
Шоколад исчез так же быстро, как и появился. Через несколько минут у Иззы-Кристины на щечках выступил румянец, она оживилась и заявила, что желает продолжить обучение.
– Слушаюсь и повинуюсь! Снова встань, вот так, хорошо... Шагни ко мне, как будто падаешь вперед, а сама подставь другую ногу, чтобы не упасть... понятно? Так и чередуй ноги, одну с другой, а я тебя подстрахую.
Когда Иззя-Кристина в очередной раз, не рассчитав усилий, все-таки упала Константину в объятия, он почувствовал, как ее полные здоровья и энергии груди на миг прижались к нему.
Он успел ощутить всю силу жизни и тепло этого юного тела и подумал, что завидует и одновременно не завидует Александру.
Завидует потому, что такой прекрасный цветок оказался не в его вазе, а не завидует потому, что трезво оценивал свои мужские возможности и понимал, как трудно ему бы пришлось в смысле супружеского долга... Он усмехнулся, без зависти, по-доброму.
Понемногу ходьба у Иззи-Кристины получалась все увереннее и увереннее. Ей даже удалось пройти несколько шагов без поддержки Константина! Но в конце концов она в изнеможении плюхнулась на каталку и простонала: