Киллер - кровавый туман мира
Шрифт:
— Николай Платонович, а я вас уже заждался, — услышал он за спиной чей-то бодрый голос.
Медленно повернулся, к нему подходил не молодой, но еще довольно крепкий мужчина.
— Не имею честь знать, — проскрипел Фирюбин.
— Позвольте представится: Лев Осипович Соколов, адвокат. У меня к вам небольшое дело, может поговорим без свидетелей, в вашей машине?
Пришлось соглашаться, хотя видит бог не хотелось. Что нужно этому Соколову неясно, может Фурцева затеяла какую нибудь тяжбу. С этой колхозницы станется, жадная, особенно её дочь. Той сколько не
— Так какое же у вас ко мне дело Лев Осипович? Только учтите, свободного времени у меня не много, — захлопывая дверцу автомобиля просипел Фирюбин.
— Буквально несколько минут, ознакомьтесь с этими бумагами, после чего вы будете свободны. Держите, — адвокат протянул тонкую папку.
— Вы в своем уме, я же после этого действительно стану свободным, свободным от всего! — воскликнул бывший дипломат.
В папке лежали договора купли продажи дачи, машины и обмена его квартиры.
— Дело в том, что ваша дача недостроена, там осталось слишком много дорогостоящих недоделок. Например забор, он же не бетонный! Опять же баня и бассейн, их там и вовсе нет.
— Но позвольте, пятнадцать тысяч! Это же грабеж среди белого дня! — не сдержался Фирюбин.
— Вот именно Николай Платонович, поэтому придется ещё кое что добавить, например вашу машину и квартиру, — закивал головой адвокат.
— Вы в своём уме? Да чтобы я из-за какой-то соплячки отдал кровно заработанное?! Такого не будет, так можете и передать, — ударил по рулю бывший дипломат.
— Воля ваша гражданин Фирюбин. Мы к вам с простой душой и открытым сердцем, а вы вот значит как! Дело о попытке изнасилования несовершеннолетней никто не отменял, получите по полной. Сколько в тюрьме проживете с такой-то статьей, день или может быть целую неделю? Поймите же наконец, вы Николай Платонович больше никому не нужны, вас списали, — горестно вздохнул адвокат.
— Этого же не было, это всё та мелкая дрянь! — снова ударил по рулю Фирюбин.
— И что с того? Вам ваш бывший начальник не поверил, поверит ли теперь судья? Давайте успокоимся и поедем к нотариусу, оформим по закону куплю продажу: дача пятнадцать, автомобиль десять, квартира ещё пятнадцать. С вас дорогой Николай Платонович останется десятка, которую вы снимите со своей сберкнижки. Это же не конец в самом деле, вот увидите, пройдет время и всё вернется, — убежденно сказал адвокат.
— Дай, то бог, — обреченно согласился с ним бывший дипломат.
После чего они отправились к нотариусу, затем в сберкассу, где необходимая сумма была уже заказана.
— Вот путевка в санаторий, съездите, отдохните. Пока вас не будет, тут всё уляжется, может даже вернетесь на старое место, — протянул адвокат небольшой пакет.
Фирюбин от такого предложения не отказался, отдохнуть действительно не мешало, да нервы ни к черту.
На похороны бывшего замминистра никто не пришел, даже дочь. Хоронили Николай Платоновича без оркестра, в простом закрытом гробу. В заключении о смерти было
Сбылись мои самые худшие опасения, вредина без всякого зазрения совести подняла меня в три часа утра! (хотя скорее всего ночи). У меня самый сон, а она — Вставай, пора собираться. Пока я как лунатик ползала по ванным и туалетам, Настя собрала два больших чемодана. По её утверждению там лежали только самые нужные и необходимые вещи. Хорошо что я не поверила, полезла в баулы с проверкой.
— Это что такое? — показала на две банки тушенки и буханку черного.
— Так, на всякий случай, чтобы голодными не остались.
— А это зачем? Ты в своем уме? — ткнула пальцем в теплые, вязаные рейтузы.
— Вдруг погода поменяется, замерзнешь, простудишься, — не сдавалась сестра.
— Термос с чаем наверное тоже для этого, — ехидно спросила Настю.
Та гордо отвернулась, мол что с белобрысой возьмешь. Черт с этим, перетерпела бы, но меня добил фланелевый халат, который я сроду не одевала.
— Беру только черный брючный костюм с рубашкой, ну и упаковку неделек, на этом всё! Что будет нужно куплю на месте, — вытряхнула на пол содержимое чемодана.
Во второй даже не заглянула, страшно представить что туда могла положить сестра, наверное фуфайку, валенки и шапку из кролика?
— Я так и думала что ты не оценишь мою заботу, — нарочито горестно вздохнула Настя.
Поддаваться на такую провокацию не стала, слишком для меня мелко. Вот если бы она заплакала, тогда да, взяла бы всё, даже те пресловутые вязаные рейтузы.
Только сели за стол взбодриться крепким чаем, как к нам завалилась Катерина. По её хмурому лицу сразу стало понятно — спать подруге сегодня не довелось. Сейчас начнет жаловаться на свою судьбу-судьбинушку, заодно и меня приплетет в виноватые.
— На этой проклятой раскладушке не то что спать, а даже лежать невозможно. Синяки и гематомы появились на всем моем многострадальном теле. Не успела сомкнуть глаз, как уже пора вставать, собираться в эту чёртову заграницу! Что только не сделаешь ради любимой подруги, надеюсь она это когда-нибудь оценит, — вздохнула Катерина.
— Вряд ли наша блондинка сможет такое понять. Я с вечера собирала её багаж, взамен получила лишь одни упреки. Похоже ей не нужна забота, она у нас слишком умная и самостоятельная, — ввернула свои пять копеек Анастасия.
Что либо говорить этим злыдням бесполезно, они же только себя жалеют. Синяки видетели у Катерины, интересно на каком таком месте? Настя тоже прибедняется, накидала с утра в чемоданы всякого хлама, а я ещё и виновата. Черт с ними, лучше промолчу, так знаете ли спокойнее. Понять их тоже можно: Катя впервые летит за границу, для неё это такое огромное событие, поэтому волнуется. Настя тоже переживает: я же полмесяца буду болтаться не знамо где, нервы у сестры не железные.
— Присядем на дорожку, — дрожащим голосом сказала она.