Киллер
Шрифт:
– У нас не было иного выбора, кроме использования Хойта. Нам нужны были убийцы, которых не было в досье ЦРУ. Не знаю, как у вас, а у меня не слишком много таких знакомых. Хойт же связан с этими кругами. Он был необходим для успеха нашего дела. А тот факт, что он был когда-то моим агентом, не имеет никакого отношения к этому делу.
– Если не считать того, что Альварес очень близко подобрался к нему. А значит, и к нам.
– Мы не могли предвидеть, что Хойт сам повезет деньги Стивенсону. Я думал, он будет осторожнее.
Сайкс взглянул на Фергусона.
– Похоже, жадность заставляет людей забывать
Фергусон не обратил внимания на тон Сайкса.
– И мы не могли предвидеть, что Стивенсон будет настолько подозрителен, что зафиксирует встречу на фото. Это то, что ветераны нашего дела называют невезением.
– Случай благоволит подготовленным умам, – сказал Сайкс с долей сарказма в голосе.
– Верно, – согласился Фергусон, и Сайкс не мог решить, тот не понял его тона или просто не захотел реагировать на него.
– Именно поэтому мы и держали в запасе Рида. Прикажи ему лететь ближайшим рейсом в Милан и покончить с Хойтом.
– Он, возможно, ищет Ребекку Саммер.
– Хойт сейчас гораздо важнее.
– А что в отношении Альвареса?
– Он не начнет действовать против Хойта, пока не узнает о нем всего, что можно узнать. Так что у Рида достаточно времени, чтобы успеть совершить свое чудо.
– Хорошо, но зачем вы рассказали им здесь всю эту грязь о Хойте? Ведь вы могли промолчать и не подвигать их на шаг ближе к распутыванию дела.
– Слушай меня внимательно и учись. Я рассказал им о Хойте потому, что завтра или послезавтра они все равно узнали бы, что он был моим агентом. Таким, каких не забывают в спешке. И как бы я выглядел, не упомянув о нем? Мало сказать, что подозрительным.
– А что, если девка сбежала далеко? Рид ведь уже упустил ее в Марселе.
– Я знаю об этом. Рид может заняться ею после того, как позаботится о Хойте. У тебя есть представление, где она может быть?
Сайкс кивнул.
– Тогда не волнуйся. Даже если она не сидит на месте, она – не оперативный работник, так что долго оставаться в живых не сможет.
– Надеюсь.
Сайкс прислонился спиной к стене и глубоко вздохнул, почесывая затылок.
– Вас что-то гнетет, мистер Сайкс? – спросил Фергусон.
– Честно говоря, да, – ответил Сайкс. – Я не рассчитывал на все это дерьмо.
– Добро пожаловать в ЦРУ, – жестко сказал Фергусон.
Суббота
16:23 MSK [4]
Когда Виктор прилетел в Санкт-Петербург, там был сильный мороз, около –25 градусов, поэтому недолгое ожидание такси у аэропорта было мучительным. Виктор попросил водителя сделать теплее в салоне и отвезти его в лучшую гостиницу города. Тот пробормотал, что в машине и так жарко, но Виктор показал ему в зеркало заднего вида двадцать долларов, и водитель включил отопление на максимум.
4
MSK – Московское время (+3 ч от UTC).
Такси везло их в глубь города, который виделся Виктору как город контрастов. Новые современные небоскребы эры капитализма громоздились рядом с обветшавшими строениями
Гостиница была дорогой по питерским меркам, и это очень подходило Виктору. Он снял номер на неделю, хотя намеревался пробыть там не больше нескольких дней. Он всегда считал за лучшее, чтобы работники гостиниц как можно меньше знали о его планах. Другое такси повезло его на восток, и Виктор указывал водителю, как доехать до бара, затерянного в одном из промышленных районов города. С тех пор как Виктор последний раз был в этом баре, его название сменилось, но Виктор надеялся, что его хозяева остались теми же.
В баре Виктор заказал бокал своего любимого ржаного виски Canadian Club и сидел, тихонько потягивая его маленькими глотками. Закончив, он жестом заказал вторую порцию. Затем он обратился к бармену, говоря по-русски бегло, с легким украинским акцентом.
– Я хотел бы повидать Александра Норимова.
Он сказал это так, словно ищет этого человека из чистого любопытства, и ему не важно, каким будет ответ, однако молодой человек позади стойки явно напрягся.
– Я когда-то знал его, – добавил Виктор, делая вид, что не замечает реакции бармена.
Бармен покачал головой:
– Я не знаю, кого вы имеете в виду.
– Он ведь по-прежнему владеет этим баром, верно?
– Не знаю.
Бармен дал Виктору заказанные виски и отошел к другому концу стойки, где взял тряпку и стал вытирать и так чистую поверхность, временами поглядывая в сторону Виктора. Через несколько минут он подошел к телефону, стоящему на стойке. Виктор не мог ни слышать, что говорит бармен, ни видеть его губы. Разговор длился не больше сорока пяти секунд, после чего бармен вернулся и продолжал протирать стойку. На Виктора он больше ни разу не взглянул.
Отлично. Виктор полагал, что долго ждать ему не придется.
Когда Виктор заканчивал третью порцию виски, в бар вошли двое. Оба были ростом выше ста восьмидесяти сантиметров и имели вид штангистов-тяжеловесов. У них была типичная для русских светлая кожа, щеки порозовели от мороза. Виктор отметил, что их длинные пальто служили не только для защиты от морозной питерской зимы.
Краем глаза он наблюдал за ними, хрустя чипсами. Они подошли к бару и пошептались с барменом. Тот ничего не налил им, но указал рукой на Виктора. Они неспешно направились к Виктору, без каких-либо признаков волнения – явная самоуверенность, основанная на их габаритах. Совершенно ясно, что они представления не имели, с кем столкнутся.
Когда их тень упала на Виктора, он повернулся на своем сидении и поднял голову, чтобы посмотреть на них.
– Кто вы? – спросил один.
Его голос вызвал гулкое эхо. Говорил он с сильным сибирским акцентом. По своему опыту Виктор знал, что сибиряки были особенно жесткой породой и без того жестких русских людей.
– Я друг Александра Норимова.
Сибиряк, помедлив секунду, спросил:
– Кого?
– Хозяина этого бара.
– Он больше не владеет им.
– Значит, вы знаете, о ком я говорю.