Киндрэт (Тетралогия)

Пехов Алексей Юрьевич

— Лет двадцать.

— Почему так мало? Ты же говорил, восемьдесят…

— Я говорил про людей. Ты будешь меняться по-другому. Все человеческое станет тебе чужим, может, даже отвратительным. Твой талант из той, смертной жизни. Не знаю, что станет с ним. Поговори с Паулой. Она сумеет объяснить лучше. Впрочем, может, я драматизирую и тебе не будет трудно…

— Мне уже трудно.

Он поднялся, прошелся по гостиной, задевая полами плаща за подсвечники. Хорошо, что свечи в них не горели.

— Нужно продолжать

репетиции. Встречаться с людьми. А я не могу появляться на улице днем. Группа держится на мне. Мы должны были ехать в турне. Десять концертов в десяти странах. Я постоянно чувствую голод!

— Ну это нормально. В первое время…

— Это ненормально! Ненормально хотеть впиться в шею своему собственному клавишнику! Я не могу сосредоточиться! В голове какой-то сумбур! Мне нужно время на то, чтобы понять, как быть… одним из вас. Научиться быть вампиром! А у меня нет этого времени!

— Есть заклинания, которые облегчают жизнь…

— Я их не знаю!

— У тебя есть учитель. Обращайся к ней!

— Но ты — мой друг!

Теперь вскочил я. Схватил его за плащ на груди:

— Да пойми ты! Я не могу учить тебя! Не имею права! Ни Александр, ни Фелиция не позволят! Ты — фэриартос! Я — даханавар! У нас разная магия! Разные методики воспитания «птенцов»! Я не могу передавать тебе наши знания! Никто не знает, что ты сделаешь с ними лет через двести. Может, обратишь против меня! Это политика кланов. Теперь ты принадлежишь не только себе. Не можешь делать все, что взбредет тебе в голову.

Я выпустил его, подтолкнул к креслу. Вэнс послушно сел, машинально поправил шарф, выбившийся из-под плаща.

— Сейчас ты очень уязвим. Нужно учиться защищаться. Найди время и попроси Паулу научить тебя. Она обязана.

— У нее сейчас какие-то проблемы. — Выразительный голос Гемрана потускнел.

— Это тебя не касается! Проблемы будут у тебя, если ты не позаботишься о себе.

— Ладно. Я попрошу.

Казалось, он очень устал. Я физически ощущал его апатию и чувство безысходности.

— Эй, Вэнс! Не распускайся! Сначала всем тяжело! Знал бы ты, каково было мне, когда на меня обрушилось это все. — Я обвел рукой вокруг головы. — Звуки, голоса, чужие эмоции, обрывки мыслей. Представь себе удовольствие слышать, что реально думают о тебе окружающие. А тебе всего-то нужно научиться пудрить людям мозги. Можешь поверить, фэриартос умеют это делать в совершенстве. Пара уроков, и никто в твоей рок-группе не удивится, почему ты назначаешь репетиции только после захода солнца.

Чувства Гемрана просветлели. Хмурое лицо стало внимательно-заинтересованным. Он успокоился. Я его успокоил. Своими словами и ненавязчивым влиянием.

— Ты думаешь?

— Я знаю.

— На самом деле, наверное, я приехал за тем, чтобы услышать это. Что все будет нормально.

— Услышал?

— Пожалуй. — Он поднялся. —

А ты, Лориан, значит, в курсе всего происходящего?

— Да, — серьезно ответил мальчишка, выпрямляясь на диване, словно собирался отвечать урок.

— И ты не боишься?

— Нет. С Дарэлом не боюсь.

Тинейджер не испытывал прежнего восхищения, обожания и благоговения, разговаривая со своим кумиром. Это был новый Вэнс. Вампир. А к ним Лориан уважения не испытывал.

Когда Гемран ушел, его фэн остался сидеть, подпирая щеку кулаком и печально глядя в книгу.

— Что ты загрустил?

— Не знаю. Как-то неправильно все, — отозвался он и вздохнул. — Знаешь, я бы не хотел становиться таким, как Вэнс.

— Ты бы и не стал таким, — сказал я хмуро. Наклонился над энциклопедией. Несколько секунд рассматривал картинку — изображение статуи… Поднес к ней ладонь. Сосредоточился. Знания фэриартос все еще кипели во мне. Естественно, я не смог заставить рисунок ожить, даже двигаться, но по странице как будто прошла рябь, на мгновение она обрела глубину, потом снова застыла. Но Лориан, увидев это, изумленно охнул. Осторожно прикоснулся к листу:

— Как ты это сделал?

— Сам не понимаю до конца.

Сканируя Александра, я выложился до конца. Было мучительно сложно считывать из его памяти знания фэри так, чтобы он ничего не заподозрил. А еще сложнее оказалось удержать их. В какое-то мгновение показалось, что голову разорвет от чужой силы. Но я справился. И перелил магию Искусства в Паулу.

Великолепный план. Совершенное исполнение.

Я ощущал себя причастным к могуществу элиты нашего клана. Достойным последователем Леди.

Herr Mannelig herr Mannelig trolofven i mig For det jag bjuder sa gerna.

— Дарэл! Ты мешаешь мне сосредоточиться! Можешь не петь хотя бы полчаса?!

— Ладно. Извини.

Я вернулся в свое кресло, собираясь продолжить наслаждаться бездельем и осознанием собственного величия, как меня позвали во второй раз.

— Ну, поговорим? — прозвучал в голове голос Иована. Резко потянуло запахом дыма, мокрых шкур и смолы.

Перед глазами возникла картина — Светлов сидел перед открытой дверцей печки и смотрел в огонь.

— Поговорим, — ответил я. Странно, а ведь мне стало нравиться общаться с ним. Доставляет удовольствие переживать необычные ощущения вриколакоса, погружаться в его мир, совершенно не похожий на городской.

— Сколько еще? Ты сказал, план работает.

— Работает. Жди. Торопиться нельзя.

— Знаю, знаю, — проворчал он со вздохом, который прозвучал в моей голове как шум ветра. — Но попробуй объясни моим. На днях трое щенков брата залезли к Миклошу. Хотели отомстить. Он их и потрепал.