Кинхаунт
Шрифт:
О Господи. Во что я ввязалась. Может, не курить? Будет стыдно.
Это был не табак. Я не чувствовала ни капли никотина. Этим дымом можно было легко дышать.
Облегчение захлестнуло меня теплой волной. Это было так приятно, дышать этим дымом! Мягкий и теплый, он ласкал чувства, навевал воспоминания…
Внезапно мое сознание разделилось на две части, большая из которых резко взмыла вверх. Я вдруг увидела сама себя со стороны, словно с высоты главной мачты — я стояла на палубе, такая крохотная, и смотрела
Ноги мои задрожали и подкосились, и я чуть не рухнула на палубу, открыв глаза. Мираж исчез, я вновь была сама в себе, голова кружилась, ветер резко пах морем, солнечный свет слепил, оглушительно кричали чайки.
Ну, сейчас затошнит.
— Молодец! — вдруг сказал незнакомец. Вполголоса, но я услышала даже как лопаются крохотные пузырьки слюны между его губами. Или мне показалось?
Я повернулась, чтобы понять, к кому он обращается. Оказалось, ко мне.
— Почему "молодец", — переспросила я тихо, чтобы не оглушить себя.
— Первый раз всегда сильные ощущения, — мечтательно промурлыкал мерзавец, нисколько не смущаясь.
— Так это наркотик, — пролепетала я и только сейчас поняла, что уронила таки сигару.
Похоже, в море.
Он скептически скривил один угол рта.
— Наркотик, не наркотик, все относительно.
— Почему вы меня не предупредили?
— Вы же не заглядываете в конец книги, едва взяв ее в руки. Или заглядываете?
Испуганное сердце гулко ухало в моей груди.
— Так что там насчет "монгольский"? — небрежно напомнил он.
— Да ну к черту. Как вас зовут?
— Меня зовут? Кто?
Он исподлобья повел глазами вокруг, затем оглянулся, изогнувшись мощным торсом, и я чуть не подавилась со смеху. Шутит?
— Ваше имя?
— Марк, — недовольный был ответ.
— Вы сказали, "курутс". А что это?
Он посмотрел на меня с печалью бывалого ветерана, затем показал мне указательный палец, который я рассмотрела с полным вниманием, но не смогла почерпнуть из него какой-либо определенной информации. Затем поставил его на фальшборт.
— Это земля, — пояснил он.
— Какая земля? — не поняла я.
Не отвечая, он обвел вокруг этой точки круг.
— Это — солнечная система.
Моя правая бровь сама собой полезла вверх.
Затем Марк прищурился куда-то вдаль.
— А вон там… — он повернулся и указал могучей рукой в сторону носа корабля — примерно, где флаг, там Курутс. Примерно так. Хотя, наверное, еще немного дальше. Раза в два.
Я обернулась — флаг, украшавший нос корабля, отсюда не был виден, но я легко представила его гордо реющим на ветру.
Мда. Псих. Ну пусть будет так. Все равно.
Мне действительно было все равно — после
— Вы швед? — спросила я его, чтобы поддержать разговор.
Он сделал непонимающее лицо.
— Я говорю, вы из Швеции?
Он с недовольным видом покачал головой.
— Ну вы скандинав? Норвегия? Шведен? Европа?
Он вдруг осклабился и тихо прорычал краем рта:
— Детка, не мучай меня. Я с Курутса. Где делают эти уизоны.
Почему-то мне показалось это очень смешным, и несколько минут я не могла разогнуться от хохота, пока Марк стоял и со скучающим видом обозревал горизонт. Господи, этот скандинав с Курутса все больше нравился мне.
Однако корабль подходил к порту, где была у нас промежуточная остановка, и я предложила моему новому знакомому вместе прогуляться.
Уладив формальности, мы спустились на берег.
Марк вел себя как джентельмен — шутил, подавал руку, угощал меня напитками. Только один раз, увидев здоровенного негра-панка, он резко замолчал и некоторое время настороженно изучал его. Я поразилась — в одно мгновение Марк стал похож на тигра, изготовившегося к прыжку.
Казалось бы, чем его мог озадачить негр-панк, продающий газету "Имперские ведомости"? Я вспомнила, что в двадцатом веке было целое социальное течение людей, которые агрессивно относились к африканской расе, "расисты", кажется.
— Вы не любите негров, Марк? — осторожно спросила я его.
Он посмотрел на меня с удивлением, потом прислушался к чему-то внутри себя, потом отрицательно покачал головой и спросил:
— Негров? А что это? Мой словарик чего-то тормозит сегодня.
— Не что, а кто. Вот этот человек, на которого вы так страшно смотрите, это негр.
— Негр? А я думал, айзер. Только черный почему-то.
Я рассмеялась.
— Бог ты мой, а азербайджанцы-то чем вам не угодили? И еще, Марк, вы должны запомнить, что так называть их неприлично.
— Кто? — Он поморщился и махнул рукой. — Ах, Таня, вы совсем не понимаете, о чем говорите.
Я обиделась и отвернулась от него, но он внезапно схватил меня за руку и талию и увлек меня в вальс, прямо посреди идущей толпы, напевая "трала, лала, лала, пампам!", и мне ничего не оставалось, как рассмеяться и простить его.
С каждой минутой разносторонняя личность Марка открывалась мне все больше, вроде того, как прибрежная гора растет по мере движения корабля, и я… да, чего уж таить, я все сильнее влюблялась в него. Логично, что в один момент он оказался в моей каюте — посмотреть мои рисунки.