Кинхаунт
Шрифт:
Оставалось только свернуть солнечные панели, поплотнее прикрыть забрало и сесть. Крез подошел ближе ко мне и сел рядом, плохо различимый посреди струй ливня.
Через всего лишь несколько секунд вокруг нас уже бурлили мощные ручьи, неся к реке разнообразный мусор и захваченную живность. Принимая нас за островки вожделенного порядка среди бушующего хаоса, живность старалась влезть на нас и покрепче зацепиться. Крез сердито отвергал эти попытки, я равнодушно принимал.
Вскоре я был похож на Ноев ковчег — меня облепили пауки, многоножки, жуки и ящерицы всех мастей,
В промежутках между приступами ливня я слышал истерический хохот Креза. Он смеялся надо мной, вместо того, чтобы стыдиться своего эгоизма и подражать моему великодушию.
Я терпел.
Наконец ливень начал стихать, а вместе с ним быстро успокоились и иссякли ручьи. Когда струи сменились частыми каплями, зверинец на мне начал приходить в себя. Наиболее сообразительные спрыгнули и заковыляли прочь по мокрому песку, пока не началось — но некоторые не успели. Ящерица схватила жука за лапу и с аппетитом съела, преодолевая его отчаянное сопротивление. Один из пауков укусил другого, превратно истолковав его опасную близость. Многоножка пыталась атаковать ящерицу, но была с позором опрокинута и спешно убралась прочь. Встряхнувшись, я разогнал оставшихся и встал.
— Крак, крак, крак, — раздалось неподалеку, и я оглянулся.
— Смотри, мой зайчик идет за нами! — просюсюкал Крез и указал пальцем.
Наш старый знакомый, пользуясь полным отсутствием каких-либо понятий о сострадании, вовсю пользовался бедствием, которое настигло его меньших сородичей. Он носился по мокрой поляне, шлепая по лужам, и бойко пожирал оглушенных водой насекомых.
— Весь в папочку, — уколол я Креза, но он воспринял это как весьма лестный комплимент.
Навигатор барахлил — похоже, из-за погоды. Безуспешно постучав по нему, Крез посмотрел на облака и предложил найти какую-нибудь возвышенность, чтобы с нее оглядеть окрестности. Однако никакой заметной возвышенности вокруг не было. Идею Креза позволить ему встать мне на голову я отверг, мотивируя отказ его избыточным весом. Встречное аналогичное предложение он тоже отверг, мотивируя отказ недостаточной остротой моего зрения.
Нам оставалось только продолжать продираться дальше сквозь заросли параллельно берегу.
Вскоре облака рассеялись, и солнце снова накрыло мир своим горячим световым одеялом. Начало парить. Заросли кончились, и мы снова вошли в лес. Высокие деревья с широкими кронами росли в паре шагов друг от друга. Под ногами пружинил ковер гниющих листьев и веток, между редкими кочками мха расстилались сети переплетенных упругих побегов. Ноги погружались в перегной и цеплялись за корни.
— Привал, — скомандовал наконец Крез и сел где стоял, по колено в перегное.
Я сел к нему спиной, чтобы видеть другой сектор леса, устало закрыл глаза и стал слушать бесконечные переливы птичьего пения высоко над нашими головами.
Шумела листва на проснувшемся ветру. Шуршали
Орпида. Мулинатра. Акаура, — сбивался биосканер.
А внизу, в душном полумраке рядом с нами, в зловонной тишине большие коричневые и черные многоножки с шуршанием перебирали лапками по листьям, изредка показываясь из опада то здесь, то там. С басовитым гудением медленно пролетали большие, с кулак, комары с черными крыльями. Один из них подлетел к мне и, покружив вокруг забрала, сел на голову.
" Опасность! Цианидный комар", — сообщил биосканер.
" Обитает в джунглях прибрежных областей Кинхаунта. С помощью длинного хоботка ищет уязвимое место в панцире или складках кожи жертвы, затем впрыскивает ядовитый фермент, приводящий к ее смерти, после чего вкладывает яйца. ВНИМАНИЕ: не позволяйте насекомому садиться на вас, если вы не защищены спецодеждой!"
Я смахнул ужасное насекомое рукой. Комар неуклюже упал на землю, попытался встать, но тут в него вцепилась выскочившая из ниоткуда многоножка. Я думал, она отпрыгнет от страшного комара, как черт от ладана, но она принялась с аппетитным хрустом его пожирать. Оказывается, есть и такие твари, которые жрут цианид, удивился я.
Вот бы мне так. Я представил, как мы сидим в Реакторе, и я небрежным голосом заказываю официанту:
— Стакан цианида. Да покрепче, браток.
Бичи в "Реакторе" попадали бы от изумления.
К вечеру, найдя уютное место под сенью старого дерева на берегу небольшой реки, Крез бросил ранец, сел на него и закурил уизон.
Я начал искать пакет с баночками съедобных концентратов, но не нашел. Кажется, мы забыли его на стоянке. Я поведал об этом Крезу, но он улыбнулся.
— Землйячок. Я его выкинул. Нечего жрать всякую химию, когда рядом — природа.
Я сглотнул голодную слюну и оглянулся в поисках природы. Да, она была тут, рядом — вонючие гнезда, юркие многоножки, прыгучие кузнечики, цианидные комары.
Оставалось поискать на берегу. На всякий случай я достал портативную удочку.
Песок был усеян маленькими шарами, состоящими из камней — домики раков Пидикулиза, сообщил биосканер. Правда, при ближайшем рассмотрении раков в них не оказалось — наверное они, как настоящие бичи, приходили в них только переночевать.
Оглядевшись, я заметил неподалеку лежавшую на песке голову ящерицы. Видимо, кто-то съел ее, но головой побрезговал. Я насадил ее на крючок и бросил в воду. Не успел я даже пошевелиться, как поплавок резко дернулся и утонул. Я с трудом вытащил повисшее на приманке большое членистоногое существо, покрытое таким количеством шипов, что было похоже на ежа. Оно мощно дернулось, согнув удочку почти пополам, но не желало отпускать добычу.
— Ого, — с одобрением прорычал Крез, уже державший наготове нож и котел. — Давай его сюда. Ути какой аппетитненький!