Кинк. Право на удовольствие

Орлова Тальяна

— Знаю, — ответила заторможено. — Я с Дастином Харрисом встречаюсь.

Мистер Такер долго изумлялся: когда вообще успела? Маргарет, вроде бы, вообще от Дастина была в восторге. Я уже в подробности не вслушивалась. Да, такой разговор естественный. И много другого произошло… естественного и не очень. Просто как-то странно было это воспринимать в одной истории: предположим, Дастин не лукавил — я или кто-то похожий на меня ему когда-то приснился. А привез меня к нему мистер Такер. Который отправился в неожиданное для него самого путешествия после того, как его стукнуло. Этими же самыми Харрисами и стукнуло. С одной стороны, ничего такого, что нельзя себе вообразить. С другой — какое-то уж прямо судьбоносное совпадение.

Мне

выделили отдельную комнату. Гостевую, как называл ее мистер Такер. «Слава богу, что не переделали в кабинет», как называла ее миссис Такер. Они в два голоса очень извинялись, что спальня не слишком уютная для молодой девушки. Как будто это имело значение! Как будто мистер Такер не видел, в каких условиях я жила раньше. И постель — мягкая, мягкая, из такой и вылезать не захочется. Разнежившись в полудреме я решила принять мысль, что совпадения случаются. Да, даже самые странные. Вероятно, мы с Дастином судьбой друг другу предназначены, и она таким образом свела нас в одних пространственных координатах. Смешно и нелепо… но спасибо, судьба.

***

Конечно, мистер Такер был не вправе препятствовать моему свиданию с Дастином. Да он и не пытался. Мы созвонились к обеду, и уже через час я выбегала из дома навстречу своему потрясающему парню. Он ждал снаружи, не заходя во двор. Встретил объятиями и нежнейшим поцелуем — конечно, мы ведь со вчерашнего дня не виделись!

Гуляли по городу долго, посмотрели фильм — я не очень-то прониклась сюжетом, поскольку Дастин держал меня за руку и иногда притягивал к себе, чтобы коснуться губами щеки. Я бы так еще три-четыре киносеанса просидела, не уделив должного внимания происходящему на экране. После кинотеатра решили посидеть в кафе. По пути я утоляла не только свою потребность в его близости, но и любопытство:

— Дастин, надеюсь, не сочтешь за меркантильность и решусь спросить: насколько же была богата ваша семья, если вы с братом живете в хорошем доме, платите за учебу и оба не работаете?

— Мы… Да, наша семья была богата.

Показалось, что он не хочет отвечать — возможно, я затронула тему, связанную с трагическими воспоминаниями о родственниках. Но интерес просто так не уляжется!

— Кто был богат? Твоя бабушка или мама? Чем они занимались?

Вопрос, на самом деле, непростой. Если, например, их дедушка был местным финансовым воротилой — да настолько масштабным, что на три поколения вперед хватило с лихвой, то его фамилия непременно звучала бы в названии крупной компании или хотя бы супермаркета. Но она не звучала. Именно этот вопрос я задала мистеру Такеру утром, и он тоже не знал ответа. Вот эту странность я уже заметила давно: многие к Харрисам словно осознанно не проявляли любопытства; о них, несмотря на то что являлись соседями или одногруппниками, никто толком ничего не знал. И не спрашивали, потому что… люди и сами не могли объяснить, почему не спрашивали. Не странно ли, что мистер Такер, живущий в Ноксвилле уже пятнадцать лет, вообще не смог припомнить никого из родни Харрисов? Даже бабушку, которая умерла всего три года назад и потому должна была хоть раз попасться на глаза, если жила на той же улице.

Дастин ответил после задумчивой паузы:

— Они… да, у них было хорошее состояние, перешедшее по наследству, — он вдруг лукаво прищурился, не позволив мне выказать очередное недоверие. — Но мы с Кейном — ты можешь в это не верить — еще и везунчики!

— В каком смысле? — не поняла я, при чем тут везение.

— Лотереи, спортивные ставки, казино — все то, где можно ставить на удачу, — и рассмеялся.

Может быть, я просто перегнула палку со своим любопытством, и этой чушью Дастин тонко на это намекает?

— Ты прав — не верю, — скованно рассмеялась в ответ. — Поняла: сам расскажешь, когда захочешь.

Он только кивнул. Мое же настроение испортилось. Я продолжала улыбаться и все так же крепко сжимала его руку,

но думала теперь о другом: вот он, рядом — парень, о котором даже мечтать не рискнешь. Я ему нравлюсь, пусть и из каких-то мистических соображений. Даже его брат готов защищать меня — это ли не лучшее подтверждение? Если бы Кейн не верил в наши отношения, то разве пошевелил бы хоть пальцем? И целует меня Дастин так, что сам иногда от желания задыхается и отстраняется… чтобы не обидеть спешкой. Да и зачем я иначе нужна Дастину Харрису, если бы не искренняя симпатия? Не настолько уж козырная карта, что бы я о себе ни думала. Но при всей видимой близости он бесконечно далек — я даже вопросы, которые любая девушка задала бы своему парню, не осмеливаюсь задать. От чего умерла его мать? Знают ли они отца хотя бы по рассказам? Бабушка была к ним добра, или они до самой ее смерти считали себя обузой? Если уж Дастин на совсем простые вопросы отвечает шутками, то на более сложные я и сама не отважусь. Вот так я почувствовала себя девушкой лучшего на свете парня, который непонятнее для меня, чем моя зомби-соседка по комнате.

Пыталась говорить хоть о чем-то, а иначе свидание можно было считать полностью проваленным:

— А Кейн сейчас где? У него есть девушка?

— Дома. Нет и никогда не было.

— По его намекам я решила, что он большой любитель коротких постельных романов.

— Это только намеки. Кейн очень сложно сходится с людьми, как ты можешь догадаться. Девушкам он нравится, но я сильно сомневаюсь, что девушки ему нравятся до такой степени, чтобы часто доходило до постели.

Вот это звучало объяснением хоть чему-то. Кейну стоило махнуть рукой, чтобы тут же сформировалась очередь, тянущаяся до самого Ноксвилля. И притом я ни разу не слыхала ни одной слезоточивой истории о брошенной им девушке. Если бы Кейн был ловеласом, не пропускающим ни одной юбки, то о его похождениях говорили бы хоть что-то! Но намного чаще говорили о том, что он якобы людей убивает в свободное от других пакостей время.

— Тогда почему он про это говорил? — запоздало удивилась я. — Просто в качестве шутки, а на самом деле не склонен к флирту?

— Нет. К флирту он как раз очень склонен…

— Не поняла… — да что же это за разговор, когда буквально каждая тема упирается в тупик?

— Он флиртует, со многими постоянно общается, но вряд ли заходит дальше слов. В его характере — искушать. Направлять мысли в неправильное русло. Для этого необязательно идти до последнего.

— Искушать, но потом отказываться? Боже, Дастин, сейчас ты еще скажешь, что твой брат девственник, и я грохнусь в обморок!

— Нет, не до такой степени, — он смущенно улыбался. — Черт меня дери, Лорен, разве ты не понимаешь, что такие вещи о родном брате мне не слишком-то хочется обсуждать?

— А, извини!

Я тоже стушевалась. Что со мной вообще такое? Я всегда была самую малость любопытной, но никогда раньше бестактной. Вероятно, слишком большие изменения сделали меня более эмоциональной, обострили врожденные качества до предела.

Мы уже разместились за столиком в открытом кафе и сделали заказ, когда телефон Дастина заиграл. Он как раз приглашал меня зайти к ним в гости после, а я не придумала, как отказаться, потому заминка была только кстати. Дастин успел ответить: «Слушаю, Кейн», как и мой телефон зазвонил. С удивлением увидела на дисплее номер мистера Такера.

— Лорен… Я вынужден сообщить тебе… Ты ведь знала Ричарда Бейла… Первокурсник, он ходил на мой факультатив…

С похолодевшим сердцем я уже догадалась о продолжении. Такие тяжелые, оборванные фразы заканчиваются только плохим:

— Два часа назад нашли его тело. Суицид. Поскольку вы общались, я посчитал себя обязанным…

Новость сдавила грудь. Не то чтобы я была очень дружна с Ричардом, но все же общалась — один из близких приятелей Кэти, который смешнее всех остальных в столовой рассказывал о призраках… Смешной и немного нервный Ричард…