Кино и танцы 1977

Арх Максим

В общем логика событий, как мне показалось, стала абсолютно ясной и понятной, и я собирался дня за три всё это снять, очень надеясь, что к тому времени генералы решат все вопросы с оружием и мы с головой углубимся в кровавый экшен.

Объявив об окончании съёмки, со всеми попрощался, позвал Катю, и мы пошли ловить такси.

— Саша, а вы куда? — догнала нас Аня.

— Любопытной Варваре на базаре нос оторвали. Слыхала такую пословицу? — беззлобно приколол девушку я, с удовольствием отметив, как она от негодования чуть сжала свои пухленькие губки.

— Анечка, мы едем на вечер встречи Саши с читателями, — тут же сдала нас Екатерина Ивановна и неожиданно предложила: — Поедешь с нами?

— Меня Саша не приглашал, — с ноткой обиды в голосе и, чуть прищурив глазки, предъявила красавица.

— Ну так сейчас приглашаю. Поехали, если хочешь, — не стал обламывать девушку милый пионер.

— А меня

приглашаешь? У меня и машина есть. Вон она стоит — чёрная «Волга», — произнёс до боли знакомый голос и я обернулся.

Глава 16

Вечер. МГУ.

Пока Ольга Ивановна, взявшая на себя функции ведущей, говорила вступительную речь, я достал из дипломата привезённые с собой куски обклеенного картона, и, склеив несколько кубических и прямоугольных форм, поставил их на пол, за длинный учительский стол.

Покосился на сидящих за этим столом Кравцова с Лебедевым, которые, мягко говоря, сели на хвост, предложив нас с девчонками подвезти, тяжело вздохнул и продолжил под пристальным вниманием комитетчика доставать макулатуру.

Из привезённого тубуса достал несколько разрисованных ватманов и кнопки, после чего присел на стул с края стола и стал ожидать окончания речи заместителя главного редактора журнала «Огонёк».

— Так вот, вопросы для своих изданий также хотят задать редакторы и репортёры журналов «Москва», «Вокруг света», «Юность», «Юный техник» и «Юный натуралист». А также корреспонденты газет «Известия», «Труд» и «Пионерская правда», — тем временем говорила Золотова. — Наверняка, некоторые вопросы возникнут и у присутствующих в зале слушателей — студентов и преподавателей, поэтому план мероприятия предлагаю сделать таким: сначала Александр прочтёт небольшой доклад о его видении далёкого будущего, с точки зрения писателя-фантаста, далее представители прессы зададут по одному вопросу докладчику, а за оставшееся время все желающие из зала смогут задать вопрос Саше, о том, что им будет интересно. Такой формат всех устраивает? Есть кто-то против? — обратилась она к залу и, увидев, что собравшиеся не возражают, обратилась ко мне: — Прошу Вас, Александр. Аудитория у Ваших ног.

Я вышел вперёд, обвёл присутствующих взглядом и, прижав руку к сердцу, немного склонил голову в поклоне. Раздалось несколько негромких хлопков и установилась тишина.

Тот факт, что в забитой под завязку аудитории-амфитеатре стало так тихо, говорил о том, что все присутствующие действительно пришли сюда добровольно и жаждут услышать фантазии пионера о безмятежном и радостном завтра.

Увидел своих красавиц, которые сидели слева от меня в третьем ряду, куда нам, с тётей Олей, пять минут назад, чуть ли не с боем, их удалось усадить, улыбнулся им, пару раз кашлянул и начал вещать, пытаясь призвать «дух Хачикяна» в помощь, для более обворожительного причёсывания зрительских масс.

— Уважаемые товарищи, редакторы известных не только у нас в стране, но и за рубежом, журналов и газет, — отдельно поклонился в сторону одного из топовых и культовых изданий СССР в последние два месяца — газеты для подрастающего поколения «Пионерская правда», — попросили меня, как писателя, рассказать о далёком будущем, — редакторы согласно закивали. — Однако, товарищи, этого сделать я, к сожалению, не могу, — аудитория удивлённо зашушукала. — И не могу сделать я это, товарищи, по двум причинам: во-первых, я не Господь Бог и не знаю, что было, что есть и что будет, — частично соврал пионер в области знания, — а во-вторых, машины времени у меня тоже нет и я не могу туда слетать, а затем вернувшись вам поведать о грядущем.

— Так тема лекция же о будущем, — крик из зала напомнил всей аудитории зачем они тут собрались.

— Этого я отрицать не могу, — согласился лектор и, не дожидаясь новых комментариев, продолжил: — Однако, давайте для начала вообще ответим на вопрос: что такое будущее? Ответ кажется прост. Вероятно, будущее — это то, что непрестанно преследуется настоящим. Все мы не можем перемещаться в будущее или прошлое, ибо человек создан таким образом, что всегда живёт только в этом самом настоящем. Как прошлое, так и будущее для него закрыто. Любое движение, любой поступок он делает только в настоящем и никак иначе. О прошлом у человека остаются воспоминания, о будущем же человек может только фантазировать, — кашлянул. — Но и будущее, товарищи, может меняться от наших действий. Причём не только далёкое, но и относительно близкое от текущей точки времени. Меняя настоящее, человек автоматически меняет будущее, следовательно, будущее не может быть константой, ибо оно постоянно находится в хаотичном — изменяющемся состоянии. Это состояние, можно назвать — неопределённостью. Таким образом у нас получается, что заглядывать в далёкое будущее не имеет никакого

смысла, ибо оно абсолютно неопределенно. Любой фактор, изменённый в настоящем, может глобально и кардинально изменить будущее, которое без него осталось бы неизменным, — посмотрел на аудиторию и, видя неполное понимания чего я тут плету, решил прояснить: — Пример: Вы опоздали на автобус, и не познакомились в нём с девушкой, на которой Вы бы впоследствии женились и которая родила бы вам сына, который, в свою очередь выучился бы на биохимика и изобрёл бы лекарство от невиданной для человечества болезни, тем самым спас человечество от вымирания. Но на автобус вы опоздали и лет через пятьдесят человечество окажется на грани того самого вымирании лишь из-за того, что вы элементарно забыли поставить будильник на шесть утра и проспали, — в аудитории раздались смешки. — Ну или другой пример: вы успели на тот автобус и человечество оказалось спасено через пятьдесят лет, а вот если бы вы опоздали, то познакомились бы на остановке с другой девушкой, которая оказалась учительницей музыки. В общении с вами она бы сумела распознать в вас талант, сумела бы его раскрыть, и вы стали бы известны певцом, как Муслим Магомаев или Джон Леннон, — опять хохот. — Таким образом человечество избежало гибели, но потеряло великого певца, ну или наоборот погибло, но вы до этого успели спеть для всего мира. Так, что как сказал когда-то старик Эйнштейн, всё, товарищи, в этой жизни относительно. Если же простыми словами интерпретировать его высказывание и построить несколько логических цепочек, то можно это подытожить известным афоризмом: «Что русскому хорошо, то немцу смерть».

— Васин, а ну перестань молоть ерунду!! — под всеобщий смех зашипел мне в спину Лебедев.

— И так, товарищи, что же у нас получается, раз мы не можем с вами заглянуть в достаточно отдалённое будущее, то почему бы нам не заглянуть в ближайшее? Почему бы нам с вами не посмотреть в этот гипотетический завтрашний, а быть может даже сегодняшний день. Посмотреть я, товарищи, туда предлагаю, если можно так выразиться — не с гуманитарной точки зрения, а с технической, то есть именно с точки зрения технологий и процессов, которые они порождают.

Народ одобрительно загудел, и я продолжил.

— Как заявил 20 ноября 1920 года на Московской конференции РКП(б) Владимир Ильич Ленин: «Коммунизм — есть Советская власть плюс электрификация всей страны». Сейчас же, опираясь на прошлое и смотря в будущее, в Ленинский тезис можно смело добавить два слова…

— Васин! А ну-ка немедленно прекрати!! Ты что?! Ты куда?! — схватившись за сердце прошипел Лебедев.

— Саша, опомнись! Что ты творишь?! — поддержал его Кравцов, чей голос в затихшей аудитории был чрезмерно громок.

— Так вот, товарищи, — отмахнулся я от членов комиссии. — Коммунизм это…

— Не надо! — захрипел псевдомидовец, вскакивая. — Кравцов останови его!

— В общем, коммунизм это — электрификация, компьютеризация и роботизация всей страны.

— Ох… — выдохнули Лебедев с Кравцовым, и я увидел боковым зрением как они облегчённо опускаются на свои места.

— Ух… — выдохнул зал.

— И ничего и не «ох» и никакой не «ух», — стебанул всех супер-лектор. — Сейчас я вам попробую объяснить и на примерах доказать то о чём я вам сейчас поведал. Начнём с начала… Итак, ни у кого не вызывает никаких сомнений, что человека создал труд, — пафосно произнёс тот, у кого эти сомнения были всегда. — Человек трудится и получает за это различные блага — еда, одежда, предметы необходимости и роскоши. Если человек работать не будет, а будет тунеядствовать, то, соответственно, никаких благ он не получит. Тут нужно сказать, что я не имею ввиду каких-то отдельных людей тунеядцев или группу подобных, я говорю в глобальном, общем смысле, имея ввиду всё человеческое общество в целом. Продолжим, человек трудится и трудится, товарищи, он почти всю свою сознательную жизнь, во всяком случае большую её, активную часть молодости и зрелости. Любая работа, особенно ответственная, является утомительной долей живого существа. Разумеется, есть и исключения из правил, но сам по себе факт того, что индивидуум должен пять дней в неделю вставать в определённое время суток, куда-то идти, что-то там делать, а потом идти обратно, накладывает на человека определённые обязательства и вряд ли способствует его психологическому здоровью, — вздохнул. — Мы знаем, товарищи, что многие работы не только тяжёлые, в плане физической нагрузки, но и ещё крайне нервозные. Но, если с тяжёлыми работами человек пытается как-то справиться, путём механизации производственных процессов, то с психологическим состоянием справиться намного сложнее. Взять, например, водителя автобуса или хирурга, которые переживают не столько за себя, сколько за тех людей, которые доверились им. Так, что куда же, товарищи, должен быть направлен вектор развития человечества в будущем? Я думаю вы догадались — в роботизацию.