Кино с клубничкой

Ситникова Людмила

– Всe что угодно, – тоже шепотом ответила Копейкина.

– Понимаете, я каждый день делаю Розалии Станиславовне массаж, используя специальный крем. И… такая штука приключилась, когда мы собирались в дорогу… Розалия Станиславовна меня торопила… в общем, я забыла положить крем. Теперь, если она об этом узнает, то живьeм съест. Вот я и подумала: может, вы смогли бы заехать и купить?

– Конечно же, куплю, не расстраивайтесь.

– Вот спасибочки вам! – Женщина протянула Катарине бумажку. – Я тут написала название. А если его не будет, можно купить другой, я его вторым записала.

– Понятно,

разберусь. Ну ладно, удачи вам, не скучайте.

Наталья засмеялась.

– Не думаю, что выкроится время для скуки.

Копейкина понимающе закивала.

Глава 3

До больницы она добралась сравнительно быстро, благо дороги были свободны от пробок. В палате, помимо Столярова, лежали еще четыре человека, самому младшему из которых явно перевалило за шестьдесят. Заметив Копейкину, Витька расплылся в улыбке.

Со Столяровым Катку связывала давняя дружба. Познакомились они, ещe будучи студентами, и с тех пор вот уже почти двадцать лет помогали друг другу, как принято говорить, и в беде, и в радости. Раньше Столяров работал в милиции и имел звание капитана, но год назад, по причинам личного характера, был вынужден подать заявление об уходе. В настоящее время он трудился начальником безопасности в одной довольно крупной фирме.

– Привет, привет, я уж думал, ты никогда не объявишься. Так-то мы помним старых друзей?

– Как себя чувствуешь?

– Да вроде ничего, врачи говорят, ещe дней пять, и я смогу выписаться.

– Я тут купила для тебя сок и фруктов, вот только не знала… Тебе можно есть бананы?

Столяров заржал.

– А почему нет? Мне всего-навсего удалили аппендикс. Посмотри на меня, я бодр и весел, а вот ты чего-то выглядишь неважно. Проблемы?

Махнув рукой, Ката села на край кровати. Вздохнула тяжело:

– Это ещe ничего… Уверяю тебя, через неделю я превращусь в старуху. В самую настоящую, с седыми волосами и лицом, по которому можно будет изучать географию.

– Откуда столько пессимизма, госпожа Копейкина?

– Ко мне сегодня приехала свекровь.

– А… теперь понимаю.

– Нет, ты не понимаешь. Ты не можешь понять. И никто, если он не знаком с Розалией Станиславовной, не поймeт.

– Ошибаешься. Не забывай, у меня имеется тeща, а уж она-то поистине монстр в юбке.

– Да Варвара Наумовна сущий ангел по сравнению с моей свекрищей!

– Ты перегибаешь палку, предлагаю сойтись на том, что матери наших вторых половин друг друга стоят.

– Согласна.

– Ну а как дела вообще?

– Витя, – понизила Катарина голос, – мне надо с тобой очень серьeзно поговорить.

– Слушаю.

– Не здесь, желательно – наедине. Тебе можно ходить?

– Нужно. Врачи уже на второй день после операции заставляли меня топать на своих двоих.

– Ну тогда, может, выйдем из палаты?

Столяров медленно поднялся.

– Давай помогу…

– Нет, я сам.

Оказавшись в коридоре, они расположились на стульях возле окна.

– Ну и к чему такая таинственность? Или ты хочешь поведать мне тайну своего рождения?

– Не язви. Если честно, я даже не знаю, с чего

начать.

– Самый верный способ, когда не знаешь с чего начинать, начни с начала.

– Понимаешь, вчера в нашем новом доме я нашла видеокамеру.

– Ну.

– Она лежала в камине…

– В камине? Довольно странное место для неe.

– Я тоже так подумала. Потом решила посмотреть кассету, и… от увиденного у меня волосы встали дыбом. Никогда не думала, что стану свидетельницей подобного зрелища.

– Не интригуй, говори по сути.

– До нас дом принадлежал неким Игнатовым. Обычная семья, муж и жена. Два года назад, по словам соседей и матери Светланы Игнатовой, они уехали в Германию. Коттедж заранее переоформили на Елизавету Викторовну, она нам его и продала.

– Ката, ближе к сути, не тяни, ради бога.

– Не могу, надо по порядку. Так вот, как я поняла, незадолго до отъезда Света решила запечатлеть на камеру дом. Неожиданно в дверь позвонили, и Светлана… по непонятным мне причинам она положила камеру в камин. Камера продолжала снимать, а лежала она так, что входная дверь отлично просматривалась. И вот здесь начинается самое интересное… вернее – самое страшное. Света впустила в гостиную мужика неприятной наружности, назвав его Олегом. И он… В общем, он достал нож и убил еe! Убил, Витя, ты понимаешь? А камера работала, запечатлевая ужасающие кадры. Светлана лежала на ковре в луже крови, а этот мерзавец улыбался. Что было потом – неизвестно, кассета закончилась. Я в панике, происходящее кажется нереальным.

Витька смотрел в пол. Затем встал и, попросив Кату подождать, направился в палату. Он вернулся через пару минут, держа в руках сигарету.

– Кассета где?

– У меня дома.

– Ты уверена, что женщина, которую он убил, Светлана Игнатова?

– Абсолютно.

– Но тогда где еe тело? И тело супруга. Ведь, я полагаю, ты считаешь, что и мужа он тоже…

– Без сомнений.

– Нет.

– Что нет?

– Такого просто не может быть! Нелепо, к тому же неправдоподобно и как-то наигранно.

– Какая наигранность, о чeм ты? На моих глазах убили женщину! Я же не сумасшедшая… Олег пырнул Свету настоящим ножом, у неe текла настоящая кровь! О какой наигранности может идти речь? Ты же сам не один год проработал в органах и не понаслышке знаешь, какие изощрeнные зверства могут прийти в голову убийце. Или, ты считаешь, все убийства совершаются по шаблону? Одинаково?

– Нет, конечно.

– Тогда почему сомневаешься в моих словах?

– Дело не в твоих словах. Если Игнатовы мертвы, тогда кто вместо них уехал в Германию?

– Пока не знаю.

– Что значит «пока»?

– То и значит.

– Катка, а может, всe не так плохо?

– Как это?

– Ну, ты сказала, что якобы видела, как он пырнул еe ножом. Так?

– Да.

– Потом кассета закончилась.

– Верно.

– А если Светлана не умерла?

– Как?

– Да очень просто. Она могла потерять сознание. Потом мужик покидает коттедж, женщину находят соседи и вызывают «Скорую». Светлану увозят в больницу, там она проводит некоторое время, выписывается и вместе с муженьком уезжает в Германию.