Киносценарий «Бриллианты из подворотни»
Шрифт:
Таджи отходят в сторону и советуются.
– Надо смотреть товар, потом решать цена.- говорит старший бабай.
Сева отводит покупателей в соседний сквер и открывает чемодан ключом. Таджики разворачивают на выбор несколько платков, тщательно их пересчитывают и довольно улыбаются. Сева закрывает чемодан на ключ и начинает торг.
– Я передумал- говорит он покупателям- меньше, чем по триста пятьдесят я не отдам.
Азиаты стоят на своем.- триста
– Кого ты мне привел?- выговаривает Сева Шлихту сердито- они хотят, что бы я отдал им почти даром. Меня ждет покупатель. Он заберет по триста сорок пять. Я уезжаю. Встретимся на автостоянке.
Сева подхватывает чемодан, переходит на другую сторону улицы и ловит такси. Две первые машины заняты пассажирами и не останавливаются. Шлихт стоит так, что попадает в поле зрения Крока и подает ему знак. Машина плавно трогается и останавливается возле Севы. Сева называет адрес , ставит чемодан на заднее сиденье и садится в машину.
– Мы согласны. Согласны по триста сорок пять- кричат таджи.
Им вторит Шлихт. -Поликарпыч, вернись. Они согласны.-
Сева извиняется перед водителем, выходит из машины и прихватывает чемодан с газетами и хлебом. На чемодане из под крышки торчит красная бахрома. Все опять возвращаются в сквер. Бабаи отсчитывают положенную сумму и получают чемодан с ключами. Крокодил проезжает квартал , заворачивает за угол и останавливается. Шлихт и Сева подходят к машине и усаживаются на заднее сиденье.
– С почином всех.
– поздравляет партнеров Сева - семнадцать штук , как с куста. И, обращаясь к водителю, добавляет.
– Жми на Талин-.
Поздний вечер . В этапном бараке колонии строго режима полумрак. На стене плакат «Позор чифиристам и салоедам». Зеки после бани развешивают на нарах мокрое белье и чифирят. Шлихт сидит в проходе между нарами, намазывает на хлеб толстый слой маргарина, сверху покрывает яблочным джемом, присыпает халвой и, запивая чаем из алюминиевой кружки, медленно, с удовольствием, жует.
– Это сладкое слово халва - произносит он глубокомысленно.
– Если хочешь быть здоровым, ешь один и в темноте - к Шлхиту обращается бугор этапа- а меня кто будет халвой угощать?
– Никто - нехотя отвечает Шлихт. У тебя от халвы может случиться диарея.
– Зря ты пыжишься, землячок - предупреждает бригадир - здесь зона красная и наши верх держат. Ты так долго не протянешь.
Утро следующего дня. В локальном секторе на плацу бригадир этапа вновь прибывших зеков на хозработы.
– Шлихтов, бери в подсобке грабли и иди скородить контрольную полосу на предзоннике. Если будет побег, сразу останутся следы.
– Я
Шлихт подходит к колючей проволоке, плюет на контрольно-следовую полосу и уходит в этапный барак. Чурка-конвойный наблюдает за ним с вышки, скалит зубы и поглаживает ствол автомата.
Ночь. В помещении этапа горит тусклая, засиженная мухами, лампа. Шнырь этапа будит Шлихта и шепчет на ухо.
– Иди на умывальник. Разговор есть.
Шлихт зашнуровывает ботинки и идет за шнырем. В умывальнике темнее, чем в бараке, только отблески прожектора с угловой вышки чуть разгоняют темноту. Вдоль стены три темных силуэта. В дальнем углу еще один. Его выдает огонек сигареты. Шлихт, не раздумывая, бьет ближнего ногой в пах, ловит за шею и руку и бросает через бедро. Звенит сигнальный звонок, шнырь включает свет и на Шлихта градом сыпятся удары дубинками.
– Нападение на сотрудника администрации колонии - веско констатирует поднимающийся с пола кривоногий прапорщик. При ярком свете лампочки Шлихт видит, что его окружают охранники колонии.
– Ну, борец, если отделаешься БУРом , в рубашке родился. А то можешь довесок схлопотать и на «крытую» съехать.
– Прапорщик последний раз бьет Шлихта дубинкой по голове, защелкивает наручники и уводит на вахту.
День. Одиночная камера барака усиленного режима. Железные нары пристегнуты к стене. Шлихт изо дня в день ходит по диагонали. Четыре шага вперед и четыре назад. Дни похожие друг на друга, тянутся долго и тоскливо.
Открывается «кормушка» и начальник отряда спрашивает.
– Ну, как , исправляешься?
– Твердо становлюсь на путь исправления - бодро отвечает Шлихт.
Капитан протягивает распечатанный конверт с письмом и фотографией.
– Что за графиня тебе пишет?
– Да, был когда-то знаком с графиней – Шлихт показывает фото , на котором он по ошибке сфотографировался в Ливадии на фоне царского туалета со стройной голубоглазой блондинкой- вот замок, в котором мы провели наши лучшие дни, потому , что обпились кислого молока.
Капитан с интересом рассматривает снимок и говорит.
– Тебе повезло, что в БУР законопатился. На зоне карантин. Зеки от дизентерии мрут, как мухи. Срок у тебя не большой, может как-то , и дотянешь до звонка. Через неделю полгода, как ты в БУРе. Приду тебя забирать. Тебе вязать приходилось?
– Дело знакомое - отвечает Шлихт - Норму свяжу до обеда.
Тогда я зачислю тебя в бригаду вязальщиков. Будешь сетки для картошки вязать. Только опять не наломай дров.