Кинто
Шрифт:
Видя, как страдает девочка, отец подумывал завести щенка или какого-нибудь необыкновенного котенка. Мама сказала: хуже будет! Втайне она надеялась, что Кинто найдется. Во всяком случае, очень этого хотела.
Нельзя сказать, чтобы она верила в пророчества бабушки насчет трехцветных котов, приносящих счастье, однако с появлением Кинто девочка стала лучше учиться. По шутливым предсказаниям бабушки, папа получил на работе премию исключительно благодаря коту. А сама она хорошо спит и вообще лучше себя чувствует не потому, что съездила в
Что же хорошего принес трехцветный кот бабушке — это она лучше всех знает.
Мудрая тем, что никогда не вмешивалась ни в чью жизнь, она отлично видела и радости все, и все печали, и про себя считала, что пророчество ее сбылось хотя бы потому, что этот комочек жизни, как лампа, поставленная на пол, осветил снизу лица.
Когда выяснилось, что долгожданный гость с Дальнего Востока не приедет по каким-то серьезным причинам, родители заторопились в деревню на сбор винограда. Но Ламара решительно сказала: нет!
Прошло уже двадцать дней со дня исчезновения Кинто, а Ламара упрямо твердила: пока он не найдется, никуда не поеду!
Совершенно неожиданно бабушка резко изменила свое отношение к поискам. Не объясняя почему, односложно твердила: искать не надо.
Реваз со своей командой уже обошли всю Гунибскую и близлежащие улицы. Обшарили ребята и соседние районы города. Искать было больше негде. Никто уже не верил, что кот найдется. Одни считали, что он ушел в горы, другие — что его нет в живых.
Реваз никаких чувств к Кинто не испытывал — пока от него были одни огорчения, но ради Ламары…
Неудача с поисками его только раззадорила, и он начал ломать голову, чем кота заменить.
В тайне от Ламары ходил советоваться с ее бабушкой. Та грустно покачала головой и сказала, что Кинто ничем не заменишь.
— Почему?
Старая женщина не ответила.
— Что он, один на свете такой особенный, что ли?!
Бабушка утвердительно склонила голову.
— Ну чем, скажите, чем?
— Ламара его вырастила…
Тогда Реваз побежал к своему дяде, считавшемуся очень умным человеком.
Дядя внимательно выслушал племянника, вникал во все подробности. Особенно интересовало его почему-то мнение Ламариной бабушки. Наконец он сказал:
— Дело серьезное. Понимаешь: нельзя дарить человеку рог, даже в золотой оправе, когда у него пропал любимый сокол! Надо что-то живое.
— Я тоже так думаю, но что?
— Попугая! — вдохновенно сказал дядя.
Радугой вспыхнуло это слово в голове Реваза. Один-единственный раз был он в зоопарке, и больше всего запомнилась ему эта фантастически яркая птица.
— А где взять?!
— Я знаю одного человека — у него есть говорящий попугай. Если ему хорошо заплатить, отдаст. Но учти, это будет дорого.
— Дядя! — ликуя, пропел Реваз. — Дорогой дядя — помоги!!!
Дядя помог, не подозревая, во что это ему обойдется.
У Реваза полно двоюродных братьев,
Финансовую проблему двоюродные братья решили по-братски — они продали Ревазов отрез на зимнее пальто и Тамазовы часы, недавно полученные им в подарок от отца.
Этого с трудом хватило на попугая без клетки. За клетку они остались еще должны.
Пока в доме Датико Гопадзе шли довольно грустные дни, Реваз ликовал, поглощенный идеей научить попугая произносить слово «Ламара».
Этим и занимались втайне от всех Ревазик и Тамазик. Любитель внешних эффектов, Реваз без конца приставал к брату:
— Представляешь, что будет, когда она услышит свое имя?!
А попугай ошеломлял ребят не только опереньем — он, по их мнению, оказался тупицей — имени самой красивой девочки в школе произносить не хотел, а когда братья слишком напористо к нему приставали, угрожающе поднимал хохол и вопил не то «Ура!», не то «Кура!».
Потянулись душные пыльные дни августа.
Отъезд назначили на двадцать седьмое. Больше откладывать было нельзя.
Двадцать шестого утром отец ушел договариваться о фургоне, мама гладила белье, бабушка искала веревку в ящике подле входной двери, раскрытой настежь. Когда она уже возвращалась в комнату, ей показалось, что какая-то тень пересекла порог. Вместо того, чтобы заглянуть в прихожую, бабушка глянула вверх — не ветер ли, наконец, качнул ветку над крыльцом?! И тут она чуть было не наступила на распластанного сразу за порогом Кинто… Это был не кот, это был коврик. Одна голова чуть возвышалась над полом. Жизнь тлела только в глазах…
Старая женщина содрогнулась.
Значит, правду сказал ей по секрету дворник, что утром того дня, когда Кинто пропал, за четыре дома от них отъезжал грузовик с дачными пожитками и в его кабине кидался на окна пестрый кот…
Значит, это был он… Куда же его завезли, что двадцать шесть суток оттуда шел?! И как же он шел голодный, что мог найти в горах?..
Не проронив ни звука, старая женщина перенесла истощенное животное на тахту, а потом отправилась к внучке.
— Пойдем, помоги мне, но только ты не будешь кричать и не будешь плакать…
Двадцать седьмого августа семейство Гопадзе не уехало в деревню. Ветеринара бабушка вызывать запретила. Она сказала, что от одного осмотра кот помрет.
Датико, однако, не выдержал и к вечеру привез врача. Это был старый человек. Он с любопытством поглядывал на бабушку, а сделав больному животному укол, сказал:
— Ни за что не ручаюсь, учтите. Если выживет, не моя заслуга. Целую жизнь лечу и спасаю, но никогда бы не додумался поить истощенное животное сырыми яйцами вместо воды.