Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.10
Шрифт:
Но больше Доник ее не слушал. Он быстро сделал завтрашний английский и открыл "Динамику" Моранди, перевод с итальянского, ему Виктор Аркадьевич на неделю дал. И сказал, что без этой книги на олимпиаде делать нечего. В этом была хитрость - оба переводчика Моранди были в жюри олимпиады. Другой бы не догадался, а хитроумный Виктор Аркадьевич всегда узнавал обстановку вокруг олимпиады и говорил, что порой это важнее, чем сами соревнования. Недаром из его школы человек восемнадцать были уже лауреатами.
Не
Откладывая ручку, он заметил, что по рассеянности снова взял Катькину ручку. Он отбросил ее как маленькую гадюку и тут вспомнил, что собирался засветло обследовать место высадки пришельцев.
Он поднялся, проходя мимо сидевшей перед зеркалам среди своих сокровищ Катьки, протянул ей ручку и сказал:
– Не разбрасывайся.
– Ты что!
– возмутилась Катька.
– Зачем в сумку лазил?
– Я не лазил, - сказал Доник и поспешил прочь, чтобы не тратить время на перебранку.
– Только ненадолго, - сказала вслед бабушка, - скоро обедать.
Барбос увязался было за Доником, но Доник его не взял.
– Машин много, - сказал он коту, - задавят еще тебя.
Барбос смотрел на него так выразительно, что Доник пошутил:
– Я буду осторожен. И если мне предложат улететь на Альдебаран, я категорически откажусь.
При дневном свете сквер казался совсем другим. Куда меньше - мельче.
Трава уже пожухла, и листва тополей стала почти серой - во всем чувствовалась осень. Сквер был неухоженным, хотя сюда многие ходили утром на обеих лавочках сидели мамаши и бабки с колясками, а вечером сюда приходили собачники или любители распить. Мать уверяла, что когда-то сюда ходили целоваться - но Доник такого не застал.
Доник сразу прошел на то место, где погиб космический корабль - он думал, что какой-то след останется - примятая или выгоревшая трава.
Нет, ничего такого не было. Через поляну по траве шел ежик, спокойно шел, не таясь. Еще год назад Доник обязательно бы поймал ежика, притащил бы домой. А сейчас он только сказал ему:
– Шел бы куда подальше, попадешься малышам, замучают.
Он взял ежика, который вместо того, чтобы свернуться, спокойно лежал теплым животом на ладони и смотрел на Доника, и отнес его к густым кустам. Там отпустил. И подумал - какой красивый ежик! Вот вроде был глупое существо - колючки растут из спины, ноги короткие, а все равно красивый.
И тут Доник понял, что он не найдет на месте приземления никаких следов. Ведь взрыв был не обычный, а имплозивный.
Когда он вернулся домой, бабушка уже накрыла на стол, мать, которая пришла с работы чуть раньше обычного, уже вымылась и рассказывала бабушке,
– Издеваешься, да?
– А что?
Катька держала в руке три совершенно одинаковые черные фирменные ручки с золотой надписью по-немецки.
– Зачем подсовываешь?
– Зачем мне подсовывать?
– А я говорю - ты нарочно, чтобы меня волновать!
– Ничего я тебе не подсовывал. Я вижу, что ты на столе забыла, вот и отдал. Зачем мне твои ручки?
– А зачем мне три? Может, их вообще миллион? Я у Багировой взяла, потому что она так и сказала - будет одна, одна на всю Москву, понял? На что мне три?
– Так отдай мне.
– Еще чего не хватало!
Катька тут же спрятала все три ручки в сумку, а Доник подумал, что надо будет расследовать загадку трех фирменных ручек. Но в тот вечер разгадать ее он не смог, надо было садиться за Моранди - но некуда спрятаться, потому что к Катьке пришли сразу две девицы:
Варфоломеева - дура почище Катьки и незнакомая спекулянтка шмотками.
Причем денег у этих куриц нет, и они все время устраивают ченьч и базарят. На кухню тоже не пойдешь - там Салима устроила очередную стирку, а в большой комнате телевизор на полную громкость. Но лучше при телевизоре, чем в щебетанье интеллектуалок из швейного техникума.
Доник уселся с книгой в угол, но с трудом понимал, что пишет Моранди.
Вдруг бабушка сказала:
– Вера, спасибо, что ты мне шерсть принесла.
– Ага, - сказала мать, которая уже впилась в телевизор.
Потом минут через десять, когда случилась какая-то пауза в действии, мать спросила:
– Какую шерсть?
Донику было забавно слушать, с какими перерывами идет разговор между мамой и бабушкой, но они этого не замечают.
– Синюю, - сказала бабушка еще минут через пять, кончив считать петли.
– А я не покупала, - сказала мать.
– Три мотка, - сказала бабушка.
– Я же еще вчера просила тебя купить.
– Ага, - сказала мать, - я не покупала. Нет синей шерсти.
– А эти мотки - Доник, что ли, принес?
– Ах, оставь, - сказала мать, - ты мне смотреть мешаешь.
И тут Доник увидел ежика. Того самого, из сквера. Он не спеша топал через комнату, направляясь к Донику, а следом за ним, медленно переставляя лапы, как зачарованный, двигался Барбос, который, видно, расценил появление ежика в комнате как личный подарок судьбы.
– Барбос!
– крикнул Доник.
– Фу!
Кот не обратил никакого внимания на его слова, но мать услышала и оторвалась от экрана - проследила направление взгляда Доника и, еще не поняв, что в комнате бродят ежи, завизжала на всю улицу.