Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.13
Шрифт:
– Вот эти люди будут определять судьбы нашей планеты в ближайшие полвека, – сказал Ходжа, и никто не смог ему возразить.
Удалову скучно было гулять с прорицателем. Ему хотелось поговорить с Минцем наедине, откровенно.
– Ухожу, – догадался прорицатель. – Не буду вам мешать. Но химия не может решить проблем социальных.
Он легко пошел прочь, пристроившись за девицами из речного техникума. Он был еще ой-ой-ой!
– А ведь тебе не
– В некотором роде…
– Не прибедняйся. Ты сгораешь от любопытства. Но я тебе не могу ответить ничего конкретного. Успех или провал моей затеи зависит в значительной степени от того, насколько плохо работает наша почта.
– Плохо работает, – сказал Удалов. – Впятеро хуже, чем до революции.
– И нужна была вам эта революция! – в сердцах воскликнул Лев Христофорович.
– Нам не нужна, – признался Удалов. – А вы преодолели черту оседлости.
Минц надулся, впрочем несправедливо, друг не хотел обидеть его лично и еврейский народ в частности.
В любом случае через три недели – так плохо работает у нас почта – Миша Стендаль получил странную телеграмму от своей возлюбленной Алины:
ТОСКУЮ. ИЗНЫВАЮ. ПО РОДИНЕ. ЖДИ ПРИЕДУ.
Миша кинулся к Минцу.
– Что происходит? – У него руки тряслись. – Что это значит?
– Телеграмма, – ответил Минц, ознакомившись с посланием. – Ностальджи оказался эффективным.
– Какой такой ностальджи?
Через несколько дней Минца удивил Давидян, директор гостиницы «Гусь».
– Удивительное дело, – сказал он, – я получил несколько заказов на места в гостинице, желательно полулюксы, а их у меня всего два, в концах коридора.
– А ты объяви полулюксами все номера первой категории, – посоветовал Минц. – И откуда туристы?
– Из Америки.
– А конференции не намечается? Может, съезд ветеранов-ихтиологов по проблемам пресных вод?
– Да нет, Лев Христофорович. Нет у нас таких проблемов. Экология-макология замучила.
– Покажи список, – попросил Минц.
– Какой список?
– Гостей.
– Не могу, дорогой ты мой человек, его в ГУСЛЯР-ФСБ затребовали.
– Я их понимаю, – согласился Минц. – Но хоть устно скажи.
– Все из Нью-Йорка! Понимаешь?
– Я этого ожидал, – сказал Минц.
Он ушел, а Давидян сказал ему вслед:
– Какой человек! Ты ему что скажешь, а он уже ожидает.
Ходжа Эскалибур ждал его у ворот дома № 16.
– Я тут шел
– Что вы имеете в виду? – спросил раздосадованный встречей Минц.
– Ностальджи, – лаконично ответил прорицатель.
– Что вы знаете о ностальджи?
– Только то, что подсказала мне интуиция и список заказов на номера в нашей городской гостинице.
– Конкретнее! – Этот псевдоволшебник вызывал у Минца, как у настоящего ученого, своего рода гадливость.
– Не морщитесь, Минц, – произнес Ходжа. – Нам все равно выгоднее сотрудничать, чем ссориться. Вы представляете, сколько неофитов я смогу привлечь в ряды моей синтетической веры с помощью вашего вируса?
– Уйдите! Я все понял, – сказал Минц.
– До встречи! – Ходжа помахал толстой ручкой и, подпрыгивая, напевая какой-то игривый псалом, пошел прочь.
А из-за угла вышел Миша Стендаль.
– Я вас дожидался, Лев Христофорович, – произнес он. – Но после услышанного я не совсем понимаю.
– И не надо.
– Надо. Эксперимент начался из-за меня и для моего счастья.
– Эксперимент начинался как куриное яйцо, – заявил профессор Минц. – Я надеюсь, он вырастет в настоящего страуса.
– Страус – это моя Алина?
– Страус – это судьба нашего государства.
– Но ведь я писал моей девушке?
– Ты писал начинающему астроному, – поправил его Минц, – одному из ученых, которые покинули нас и трудятся на благо заморской державы. В то время как мне и в голову не приходит покинуть Гусляр ради гарвардских плюшек. Патриотизм должен быть действенным.
– Поэтому к вам этот интриган Ходжа приходил?
– Поэтому.
– Не скрывайте, скажите мне, что это значит?
– Ждем самолета.
– Какого?
– Рейса из США и далее сюда.
– Когда?
– Послезавтра.
– Больше ничего не скажете?
– Потерпите, Миша. И встречайте автобус из Вологды.
Попрощавшись с журналистом, Минц прошел к себе. Он был озабочен. Ведь произошла утечка информации. Так называемый прорицатель пронюхал о ностальджи. Как это могло произойти? Где предатель? А так как предателя быть не могло, следовало искать иррациональное объяснение иррациональному событию. С этими мыслями Минц улегся спать.
Основные события разыгрались через день.