Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.14
Шрифт:
Со стороны это было похоже на теннисный матч. Соперники перекидывали через сетку мячик, не обращая внимания на зрителей. Обе были так заняты своим делом, что не услышали звонка, да и никто в классе не услышал звонка. Вдруг дверь раскрылась, в ней возникла физиономия из соседнего класса и спросила:
— Вы что, не слышали? Уже перемена.
Тогда соперницы оставили мел, отошли от доски, и Неля сказала:
— Тем не менее ты не права.
—
Мила Руткевич, собирая книжки, сказала громко, так, чтобы все слышали:
— И зачем только некоторые хвалятся своей образованностью, когда этого нет в программе!
Все окружили Алису с Нелей, а Катя Михайлова спросила:
— Ты в математической школе училась?
— Нет, — сказала Алиса.
— Молодец! — сказала Неля. — Если хочешь, оставайся после уроков, мы с тобой разберемся в этой штуке.
— Извините. Но сегодня после уроков я занята.
— Тебе надо участвовать в математической олимпиаде, — сказала Неля.
— Вряд ли, — сказала Мила Руткевич, которая подошла поближе. — Там нужно просто решать, без выкрутасов.
В коридоре Юлька накинулась на Алису:
— Зачем ты обращаешь на себя внимание? Хочешь прослыть математическим гением?
— Но ведь ответ был в самом деле неправильный. Как же я могла молчать? И вообще очень любопытный казус…
— Хорошо тебе, что через сто лет вы такие штуки будете с детства знать. Если бы я в пушкинский лицей приехала, я бы тоже стала вундеркиндом.
— В лицей тебя бы не пустили, — сказала Алиса. — Туда девочек не брали. Ты лучше посмотри, какую мне записку подкинули. В тетрадь заложили.
— Кто?
— Я не видела.
Юлька прочла: «Спроси у Садовского, чему будет равен „x“ через сто лет. Доброжелатель».
— Ой! — сказала Юлька. — Это он?
— Не знаю. Ты этот почерк знаешь?
— Знакомый почерк. Я подумаю и вспомню. Знаешь, я с самого начала подозревала, что это Садовский. Он типичный авантюрист. И кому-то даже рассказал, что у тебя был. Давай устроим ему допрос.
— Подожди. А может, кто-то нарочно про него написал?
— А зачем нарочно писать?
— Чтобы отвести от себя подозрение. Представь себе, что кто-то перепугался.
— Кто?
— Сулима. Или Наумов.
— И чтоб они стали вину сваливать на Садовского? Слушай, Алиска, я тебе уже говорила — нет у нас в классе таких жуликов. Чтобы украсть миелофон, а еще потом на другого подозрение сваливать. Ты же сама говорила, что Коля не крал, а только хотел отнять у пиратов.
— Говорила.
—
— Хотел бы — подошел и сказал.
— А если он боится?
— Он-то кого боится? Садовского?
— Не знаю, только все это можно узнать без твоей деликатности. Коля Садовский, подойди сюда!
Коля, как нарочно, проходил неподалеку.
— Тебя можно спросить об одной вещи? — сказала Юлька.
— Спрашивай, только двоек не ставь.
— Юлька, не надо, — сказала Алиса. — Ты все испортишь.
— Так серьезно? — спросил Садовский. — Тогда не отстану, пока не узнаю, в чем дело.
— Коля, ты не брал одной ценной вещи? — спросила Юлька.
— Я?
— Да. А потом не вернул обратно.
— Какой вещи? — спросил Садовский. — Может, я взял, но не заметил?
— Заметил, заметил, не притворяйся.
— Да скажи, что за вещь? В чем ты меня подозреваешь?
— Значит, не брал?
— Я брал, я все беру и никогда не возвращаю. Кстати, я только сегодня утром взял сто рублей рублями у одной старушки, чтобы оклеить ими дверь в ванной.
— Коля, сейчас же перестань паясничать! — возмутилась Юлька. — Я тебя всерьез спрашиваю.
— Если тебе всерьез отвечать, — сказал Коля, — то я должен на тебя обидеться. Ты меня обвинила в воровстве ценных вещей и до сих пор не извинилась. Ты не намерена это сделать сейчас же?
Алиса удивилась, как изменился голос Коли Садовского. Вот тебе рохля и выдумщик. Только что был сонным рыжим пугалом, а сейчас в глазах такая злость, словно вот-вот треснет Юльку по голове кулаком.
— Мы обе просим прощения, — быстро сказала Алиса. — Это был тест такой, не обращай внимания.
— Какой тест?
— На чувство юмора, — сказала Алиса. — Ты его не выдержал.
— Впервые в жизни, — сказал Садовский.
Непонятно, поверил или нет.
— Глупая ты, Юлька, — сказала Алиса, когда Коля отошел. — Ведь просила я тебя, не вмешивайся!
— Это уже не только твое дело, — сказала Юлька. — Это общее дело. Всего класса. Неужели ты не понимаешь?
— Я одно понимаю, — сказала Алиса, — что один из наших ребят прячет у себя миелофон. Это плохо и трусливо. К тому же он подвергается страшной опасности.
Последним уроком была география. Учительница рассказывала про климат и население Индии. Только она кончила говорить про животный мир, как Фима Королев с места сказал: