Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.15
Шрифт:
— Нет! — поддержал хитрость Гарольда Ивановича Пашка. — Когда встретитесь с этим негодяем, то поймете, насколько вы не правы. Это мучитель и садист. Он уверен, что люди должны жить, как бабочки на булавках.
— Не будем отвлекаться. Какую часть коллекции вы хотели бы посмотреть?
— Все части, — сказал Пашка.
— Ну что ж, начнем.
Следующие полчаса показались Алисе самыми скучными в жизни. Гарольд Иванович доставал один за другим планшеты с наколотыми на них насекомыми и подробно рассказывал
— Вот и все, — сказал наконец Гарольд Иванович. — Вы ознакомились с моей скромной коллекцией. Если не считать той коробочки, которую мне принесли сегодня.
Он показал на коробочку с молью, пойманной Пашкой.
— Ею я займусь сегодня вечером, когда с вами будет покончено. Довольны ли вы, Павел Гераскин?
— Мне жалко, что моя мечта стать собирателем насекомых не сбудется.
— Если бы это зависело от меня, — сказал Гарольд Иванович, — ты был бы моим любимым учеником. Но народ… народ требует.
— Чего требует народ?
— Ты же мне сам сказал, что народ тебя приговорил?
— Ничего я не говорил. Народ ждет не дождется, когда вас убьют.
— Ах, не говори страшных вещей, у меня слабые нервы! Как можно меня убить, когда меня все так любят?
— Как жаль, — сказал Пашка, оглядываясь, — что вы не показали мне всю коллекцию. Не думал, что вы будете обманывать меня по мелочам.
— Я? Показал не всю коллекцию?
— А где сколопендра Гарольди? Почему вы ее скрываете?
— Но она же существует в единственном экземпляре!
— В той маленькой комнате? — Пашка показал на дверцу за письменным столом. — В стеклянной банке?
— А ты откуда знаешь?
— Я догадался, — сказал Пашка. — Я только кажусь рассеянным и невнимательным. А на самом деле я все запоминаю и умею делать выводы!
— Впрочем, — Гарольд Иванович поправил очки, — я и сам собирался тебе ее показать. А почему бы и нет? Ты же никому о ней не расскажешь!
Гарольд Иванович открыл дверцу. За ней обнаружилась маленькая комната, и сквозь дверной проем Алисе была видна узкая кроватка и шкафчик. Из шкафчика Гарольд Иванович извлек небольшую хрустальную баночку. В ней сидело прозрачное, удивительно гадкого вида членистоногое.
— Вот она! — сказал Гарольд Иванович, показываясь на пороге. — Сколопендра Гарольди! Мое сокровище.
Пашка подошел поближе.
— Руками не хватать! — испугался диктатор.
— Я только посмотрю! — произнес дрожащим голосом Пашка. — Посмотрю и умру!
Гарольд Иванович нехотя приблизил банку к лицу Пашки.
Алиса уже все поняла и напряглась для прыжка.
Пашка резко толкнул Гарольда, выхватил банку и кинулся к выходу.
— Ааа! — закричал Гарольд, метнулся к письменному
Когда Гарольд пробегал мимо нее, Алиса совершила отчаянный прыжок, сбила с ног Гарольда Ивановича, выхватила палку и кинулась вслед за Пашкой. Гарольд Иванович никогда не занимался физкультурой, и потому, когда он с проклятиями поднялся на ноги, Алиса уже была у входа в тронный зал.
Она успела вовремя. Тролль готов был схватить Пашку.
Алиса подняла электрическую палку и воткнула ее в мохнатый бок чудовища. Запахло паленой шерстью, тролль закрутился на месте от боли.
Еще через секунду Пашка и Алиса выбежали на площадь.
А там за эти минуты многое изменилось.
Толпа лемуров поредела — видно, многие поспешили на рабочие места, но вместо них на площади появились неандертальцы — сотни разъяренных, страшных охотников. Размахивая копьями, они наступали на лемуров и троллей. Их товарищи крутили в воздухе цепями, сбивая с ног охранников. Могучий тролль, утыканный стрелами, как дикобраз, вертелся от боли и ревел, знатные лица метались вокруг трона. Но и неандертальцам приходилось несладко — многие из них уже упали, пораженные электрическими палками.
И в этот момент Пашка вскочил на трон и оттуда закричал:
— Стойте! Все стойте!
Его голос перекрыл шум боя.
Пашка поднял руку с зажатой в ней стеклянной банкой.
— Здесь у меня, — кричал он, — стеклянная банка, в которой смерть Четырехглазого!
— Ууууу! — прокатилось по площади. Одни кричали от ужаса, другие от радости. Все замерли.
И тут из дверей тронного зала выскочил Гарольд Иванович.
— Стойте! — кричал он. — Остановите его! Убейте!
Но никто не двинулся с места. Гарольда Ивановича погубило то, что он всегда появлялся перед своими подданными на ходулях и в черной шляпе с вуалью. А в маленьком лысом энтомологе трудно было угадать великого повелителя подземелий.
Визжа от страха и злобы, Гарольд Иванович старался влезть на трон, чтобы отнять у Пашки склянку со сколопендрой.
И в тот момент, когда его руки дотянулись до Пашки, Пашка размахнулся и со всего маху грохнул склянку о каменный пол. Склянка разлетелась вдребезги.
Знатные лица побежали во все стороны, лемуры-охранники кидали палки и падали на колени перед неандертальцами, умоляя о пощаде. Тролли, сшибая все на своем пути, умчались прочь.
Гарольд Иванович охнул тонким голосом и упал на спину.
И тогда наступила тишина.
И в этой тишине Пашка сказал:
— Все! Кончился ваш Четырехглазый. Это говорю вам я, Павел Гераскин! Можете жить спокойно.
Глава последняя
Возвращение блудного брата