Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.16
Шрифт:
— Улетай, — согласилась Алиса. — Только выброси сначала яйца динозавров, черепах и змей. Ведь тебе все равно, погибнут они или выживут!
Гай-до замолчал.
Лишь через час, когда Алиса с Пашкой выбрались через люк и остановились рядом с ним, в лесу, подступавшем в том месте к обрыву, корабль сказал:
— Я разочарован путешествием с моими так называемыми друзьями. Очень тяжело пережить издевательства и насмешки!
Глава 10
Учтя
Пашка выглядел как самый настоящий пнут, а на шее у него болтался большой мешок из непрозрачного пластика.
Алиса же снова стала птицеящером, потому что у птицеящеров были сильные передние лапы с когтями. Ими удобно поднимать большие круглые яйца динозавров.
Оставив Гай-до в чаще, Алиса с Пашкой осторожно направились к знакомой пещере, где сидели наседки пнутов.
Вот и озеро, вокруг которого бродят травоядные гиганты… А вот и обрыв. Но пнутов, которые вчера охраняли вход в большую пещеру, не было видно.
Пашка первым заглянул в пещеру. Там было пусто.
— Я боюсь, — сказал он, — что вчера мы их спугнули и они перенесли яйца в другую пещеру.
— Далеко им не уйти, — сказала Алиса. — Но сначала я проверю, не забыли ли они чего-нибудь там, внутри.
Пашка остался у входа, а Алиса заглянула в пещеру.
В пещере она нашла только одну наседку.
Пнутиха была мертвой. Она лежала черным холмом на изрытом, истоптанном сене. Рядом с наседкой валялось раздавленное золотое яйцо — нужно было обладать немалой силой, чтобы его раздавить.
— Пашка! — закричала Алиса. — Несчастье!
Пашка сразу ринулся в пещеру. Но не разглядел мертвую наседку.
— Что случилось? — спросил он.
И тут увидел убитую пнутиху и раздавленное яйцо.
Он наклонил свою страшную голову, разглядывая наседку, и Алисе стало на секунду не по себе — ведь она видела, как гигантский ящер стоит над телом подобного ему чудовища и, покачивая головой, размышляет.
— Я думаю, что на них напали другие динозавры, — сказал Пашка.
— Зачем?
— У них идет борьба за существование, как во всей природе. Более сильные напали на пнутов. Вот даже след, смотри…
И в самом деле, по раздавленному яйцу можно было понять, что в пещере побывал какой-то исполин.
— Остальные разбежались, — сказал Пашка, — а одна самка не успела убежать.
— Если это так, то я только довольна, — сказала Алиса.
— Не понимаю, чем ты можешь быть довольна, если видишь погибших животных? — удивился Пашка.
— Если это обыкновенная вражда ящеров, то эта пещера — исключение, и в других пещерах все должно быть в порядке.
— А что же еще может быть? — спросил Пашка. — О чем ты подумала?
— Я сначала
— Почему? Даже если и грабители! Они же раньше прилетали, ничего, обходилось. Увезут свою добычу, а ящеры новые яйца снесут.
— Пашенька, пойми же! — взмолилась Алиса. — Раньше здесь был хороший климат, и динозаврихи могли снова снести яйца и вывести детенышей. А теперь жизнь на планете доживает последние месяцы. Потом здесь все замерзнет. И если украсть яйца динозавров, это значит — уничтожить их вообще. Ведь в холод динозаврихи не смогут снести новые яйца и высидеть их.
— Ты права, — согласился Пашка. — Давай не будем терять время попусту. Я думаю, что сейчас самое время заглянуть в другие пещеры и посмотреть, как там обстоят дела.
Перед выходом из пещеры они снова остановились. Здесь следы были виднее. Все было истоптано, и на мокрой земле были оттиснуты многочисленные следы пнутов и несколько отпечатков куда более крупных лап…
— Я знаю, кто это, — сказала Алиса. — Это крейсерозавр. Помнишь, ты с ним отважно сражался?
Пашка согласился с Алисой.
Они пошли вдоль обрыва в поисках следующей большой пещеры.
Со стороны они, наверное, выглядели странно: рядышком идут два ящера — гигантский пнут и втрое уступающий ему размером птицеящер. И разговаривают ящеры по-русски.
Впрочем, последнее было несущественно, потому что на планете Стеговия никто не знает не только русского, но и английского языка или космолингвы, на которой объясняется вся Галактика.
— Паша, — сказал птицеящер, — меня очень смущает одна деталь.
— Докладывай, — ответил пнут.
— А как крейсерозавры носят яйца?
— Наверное, в передних лапах, — сказал Пашка.
— А сколько было яиц в той пещере?
— Трудно сказать. Ты ведь тоже не считала.
— Я сказала бы, что там сидели четыре или пять наседок, каждая высиживала шесть, десять яиц… это неважно. Ты мне скажи, сколько было крейсерозавров?
— Судя по следам… наверное, два.
— Как два крейсерозавра могут унести пятьдесят золотых яиц в передних лапах, если эти лапы им нужны, чтобы отбиваться от разъяренных пнутов?
— Ой, спроси что-нибудь полегче, Алиска, — отмахнулся зеленой лапой Пашка. — Унесли, значит, унесли. Вот у меня, например, есть мешок на шее…
— Его я тебе сшила, — сказала Алиса, — когда у меня были человеческие руки. Чувствуешь разницу?
— Сейчас дойдем до пещеры и во всем разберемся.
Они дошли до следующей пещеры, в которой раньше жили пнуты, примерно через пять минут.
Пещера являла собой грустное зрелище.
Перед пещерой лежал мертвый пнут, его уже терзали летающие гиены.