Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.18
Шрифт:
А тем временем к сэру Гаю съезжались гости – шериф Ноттингемский, граф Сэмбери, братья Роджер, настоятель монастыря Святой Полинации и еще два-три соседа. Они не выносили сэра Гая, но предпочитали не ссориться с ним, потому что он был дикого нрава и великой подлости. К тому же уже чуть ли не в Лондоне говорили, что рыцарь Гай Гисборн завел себе живого дракона невероятной силы и злобности. Конечно, все отмахивались от таких слухов и повторяли:
– Конечно, этого быть не может, драконы если и водились в древние времена, то в наш цивилизованный
Но все же побаивались – чего только этот Гисборн не придумает!
А шериф Ноттингемский даже хотел бы, чтобы Гай завел дракона – так им будет легче вдвоем запугивать все графство.
Утром соседи съехались к замку. Там их встречали слуги и вели в зал, где был подан легкий завтрак. Легкий-то он, конечно, был легкий, но с крепким вином, джином и виски да с жареным поросенком, с фазанами, нашпигованными соловьями, с тушеными цыплятами и фаршированной щукой.
Вы понимаете, почему я об этом пишу? Просто чтобы вам стало ясно, что к полудню все гости были пьяны и обожрались так, что стыдно сказать.
И тогда рыцарь предложил:
– Желающие поглядеть на мое новое приобретение, на маленького, совершенно безвредного и безопасного дракончика, прошу последовать за мной на башню. Оттуда можно увидеть, как он гуляет.
Шатаясь и громко хохоча, гости поднялись на башню, и Гай Гисборн пригласил их к зубцам северной стороны, откуда открывался вид на лес.
Сверху была видна поляна, посреди которой медленно прогуливался дракон. Иногда он поднимал голову, и раздавался рев, который доносился до башни. Люди, сопровождавшие чудовище на прогулке, стояли вокруг поляны. Было видно, что они не достают ему и до колен. И вдруг дракон открыл пасть, и оттуда вырвалось облако пара, дым, показались языки пламени. Это было настолько страшно, что некоторые из гостей зажмурились и побежали к лестнице, чтобы не видеть такого ужасного зрелища.
А те, кто остался, стали свидетелями еще более страшной сцены.
Вдруг дракон, которому надоело гулять на поляне, протянул шею и схватил одного из людей, что жались к деревьям.
На испуганные крики гостей рыцарь Гай спокойно ответил:
– Это мои слуги и рабы – нечего их жалеть. Всех не пережалеешь.
– Да, мой рыцарь, – заметил шериф Ноттингемский, – ты прав. Есть люди, которых жалеть и не стоит.
А дракон тем временем вошел во вкус и начал кидаться на остальных людей.
– Они у вас что, к кустам привязаны? – спросил настоятель монастыря.
– Почему вы так решили, отец мой? – удивился Гай Гисборн.
– Они бы успели убежать, если бы хотели.
– Ах, это такое дурачье! – отмахнулся рыцарь.
Дракон расправился с людьми, умаялся, лег посреди поляны и положил голову на лапы. Заснул.
– Теперь вы понимаете, – сказал рыцарь гостям, – почему я не подпустил вас ближе к этому чудовищу?
Все согласились, что рыцарь берег их жизнь.
– Скажите, Гай, – спросил граф Сэмбери, нежный, словно
– Вместе с драконом, которого я раздобыл на Востоке во время крестового похода, я получил рабыню, которая на вид кажется обыкновенной девушкой, а на самом деле – злобная колдунья, к счастью, еще молодая, так что я с ней справляюсь. Она же от меня без ума!
– Она командует драконом?
– Она за ним следит, кормит его телячьими головами и целыми баранами, а если повезет и приедут торговцы из Африки, то и небольшими крокодилами.
– Кто такие крокодилы? – хором спросили гости. Никто из них такого зверя раньше не видел.
– Когда будут, покажу, – пообещал рыцарь. – Но учтите – это зрелище не для слабонервных! А теперь пошли, чайком побалуемся. – С этими словами Гай Гисборн повел гостей вниз, где они снова уселись за стол пить английскую самогонку под названием «виски».
А когда гости разъехались, рыцарь, пошатываясь, спустился в подвал, где Магдалина уже сладко спала, положив голову Дракоше на брюхо. Он толкнул ее сапогом и разбудил.
– А ты мне не нравишься, – сказал он.
Магдалина вскочила.
– Вы мной недовольны? – спросила она.
– А чему радоваться? Ты слишком умная. Всех моих гостей, уважаемых людей, богачей, провела, как мальчишек. Они поверили, что твоя мелкая ящерица может любого человека проглотить.
– Разве мы с Дракошей не старались?
– Перестарались, – проворчал рыцарь. – Теперь до Лондона слава докатится, а там и от короля приедут, отнимут мою крошку.
Магдалина обняла Дракошу за шею и снова заснула.
А рыцарь хоть и встревожился, не замышляет ли Магдалина какой-нибудь заговор против него, но был доволен тем, что теперь все соседи будут его бояться и трижды подумают, прежде чем угрожать Гаю Гисборну.
Когда рыцарь поднялся наверх, там его ждал последний из гостей, который в общем и не был гостем, а приехал по делу.
Этим гостем оказался толстый, неопрятный, грубый и жестокий шериф Ноттингемский.
Мы, может быть, никогда и не вспомнили бы об этом человеке, если бы он не был злейшим врагом разбойника Робина Гуда. А Робин Гуд, как известно, жил в Шервудском лесу, охотился там на оленей и кроликов, а иногда грабил торговцев и плохих людей, которые осмеливались проехать по дороге через лес, направляясь в Ноттингем, где и сидел этот проклятый шериф.
Конечно, мы знаем и любим Робина Гуда. Он очень веселый, поет песни, отлично стреляет из лука, никого не боится, грабит богачей и защищает бедняков. Ведь его самого выгнал из родного замка рыцарь Гай Гисборн.
Мы-то знаем, что шериф – личность неприятная. Но сам шериф об этом не подозревает, а его друг Гисборн если и подозревает, то никому об этом не рассказывает.
Когда рыцарь вернулся в столовую, шериф как раз доедал компот прямо из огромной кастрюли. Он был ужасным лакомкой.