Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.1
Шрифт:
— Как он узнал дорогу?
— Наверно, Немой Ураган рассказал ему о пути в скалах.
— Я же велел найти путь, по которому прошел Немой Ураган, и завалить камнями.
— Путь берегла Белая смерть. Путь мог пригодиться.
Юноша забыл о присутствии Павлыша. Пальцы его пробежали по груди, засуетились у плеч.
— Ты хочешь сказать, что они ушли к реке?
— Да. Они ушли к реке. На рассвете. Когда я узнал, я послал вдогонку воинов. Через пещеру. Воины
— Они ушли от Белой смерти?
— Они не ушли. Но твой брат убил Белую смерть.
— Мой брат? — удивился юноша.
Старший мотнул головой в сторону Павлыша.
Юноша только тогда вспомнил о существовании Павлыша.
— Вы?
— Тут я и появляюсь на сцене, — признался Павлыш. Чувствовал он себя неловко. Будто залез в чужой огород и попался сторожу.
— Виноват я сам, — быстро сказал юноша по-русски. — Не надо было мне отлучаться.
— Они вернулись вместе, — произнес Старший, не глядя на Павлыша. — Воины не смели спорить с духом.
— Хорошо, что вы не продолжали творить суд и расправу, — бросил юноша Павлышу.
— Я не агрессивен, — возразил Павлыш, подходя к копьям, сваленным в углу, и пробуя пальцем каменное острие. — Скорее я зевака. Я готов неделями наблюдать, как ползет кузнечик по листу лопуха или как убирают снег на улицах. Между прочим, удивительное зрелище.
Юноша поморщился, словно ему было больно.
— Не время шутить, — ответил он и обернулся к Старшему, приглашая продолжать.
— Великий дух вчера сказал, что может прийти его брат. Но глаза мои обманули меня. Я старый человек и не достоин быть Старшим. Боги наградили твоего брата плотью.
— Боги всемогущи, — проговорил юноша назидательно.
— Твой брат чуть не погиб, провалившись в ловушку на тропе. Я решил, что меня обманули духи тьмы. Ты же оставил меня в неведении.
— А что с Речкой и Жало? — спросил Павлыш.
Старший не ответил. Он молча смотрел на юношу, словно ждал разрешения говорить.
— Говори, — сказал юноша.
— Мы настигли их.
— Они в темнице?
— Его скоро поймают. Воины гонятся за ним.
— Так. — Юноша наклонился вперед, чуть не касаясь Старшего кончиками вытянутых, дрожащих, как струны, пальцев. — Так.
— Не гневайся, Великий дух. Его поймают.
— А Речка где? Что с девушкой? — спросил Павлыш.
— Ее догнали. Она дралась, как дикий зверь.
— Что с ней?
— Она умерла.
— Как? — Юноша еще качнулся вперед.
— Я не мог остановить воинов. Она дралась. Воины были злы.
— Без моего разрешения? — Юноша взмахнул рукой, будто хотел ударить
«Ушибется», — мелькнула мысль у Павлыша.
Рука свободно прошла сквозь камень, и, заметив это, юноша тут же подтянул ее к груди, кинул взгляд на Павлыша и проговорил быстро, словно ничего не произошло:
— Ты совершил плохое дело, Старший. Ты ослушался богов, ибо сказано, что нельзя убивать, не получив слова.
— Я виноват, Великий дух.
Старший был и в самом деле напуган. Его даже не удивило происшествие с рукой Великого духа. Он склонил голову, спрятал ее в шерсти плеч, острые локти торчали под углом к вздыбившемуся хребту.
— Ты убил девушку. Ты упустил Жало. Куда он побежал?
— К долине, к реке. Но его настигнут у завала. Я бы добежал с воинами, но я стар и не могу бегать быстро.
Юноша на мгновение приоткрыл глаза, думал. Посмотрел на Павлыша, сказал по-русски:
— Прошу вас, не волнуйтесь, посидите здесь. Никуда не отлучайтесь. Если бы не вы, девушка была бы жива.
— Хорошо, — ответил Павлыш растерянно.
Юноша обернулся к Старшему:
— Иди за воинами. Ты вернулся, потому что боялся Жало. Ты не хочешь умереть. Иди за воинами. Я пойду вперед и увижу, куда побежал Жало. Я укажу тебе путь. Иди же.
Старший, пятясь, выполз из пещеры, зашлепал подошвами.
— Я скоро вернусь, — продолжал юноша. — Я — напрямик.
Он встал и направился к дальнему углу пещеры.
— Ждите.
Он вошел в стену, словно канул в густой туман.
Жало добежал до завала. Тонкие лучики света прорывались в щели между камнями, и вдоль каждого лучика струился теплый живой воздух.
Речки не было слышно. Сейчас Жало не думал о ней. Он видел лишь камни, черные камни и свет, пробивающийся сквозь них. Он толкнул глыбу, она чуть шевельнулась, но не сдвинулась с места. Теперь уже были слышны шаги и крики, совсем недалеко — а может, еще далеко: звук по пещере летит не так, как на земле.
Жало навалился на камень плечом; отпрыгнул в сторону, когда камень все-таки не поддался, отбежал на несколько шагов, снова бросился на глыбу, и снова неудача. Было бы время, он не спеша расшатал бы камни, нашел тот, который держит на себе завал.
Шаги сзади на мгновение затихли. Воины слушали.
— Он там! — Это был голос Инея.
Жало толкнул самый верхний камень, тот отвалился и покатился навстречу яркому солнцу, и лучи солнца ослепили беглеца.
— Вот он! — Голос был совсем рядом.