Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.1
Шрифт:
— Вы же знаете, что это не так.
— Докажи, юноша. — Движения Варгези оставались размеренными и сдержанными. Он зафиксировал результаты анализа, слил пробирки, отнес их к мойке, потом снял халат, тщательно сложил его. — Докажи мне, что мы с тобой не жертвы тщеславия очень многих людей, каждый из которых бессилен, однако представляющих вместе эфемерную субстанцию — мнение планеты!
— Но сколько сделано за эти годы. — Павлыш вдруг почувствовал себя на экзамене. — Сколько опытов, открытий. Сколько еще будет сделано!
— А планета будет пустая!
— Пустых планет не бывает! Эта кабина будет первой станцией в Галактике — мы сможем переноситься за миллиарды километров так, словно остаемся на Земле.
— Пустая кабина на пустой планете!
Павлыш развел руками.
Станцо, который вошел в отсек и, видно, стоял все это время неподвижно, вмешался в спор.
— Джованни, — сказал он физиологу, — не смущай молодежь.
— Пускай закаляется.
— Что тебя ест?
Станцо — шеф телепортационного центра. Он раньше работал вместе с Варгези. Станцо — редкое исключение на корабле. Он здесь второй раз. Он уже отбыл одну вахту шесть лет назад.
— Энергетический предел, — ответил Варгези. — Ты же знаешь.
— Об этом думают люди, которые умнее нас с тобой.
— Умнее нас с тобой никого нет, — возразил Варгези. — И я утверждаю, что весь этот эксперимент полетит к чертовой бабушке.
— Ладно, не будем об этом.
И Павлышу показалось, что Станцо не хочет вести этот разговор при студенте. Как бы подтверждая подозрения Павлыша, Станцо сказал:
— Если ты не устал, отправляйся в кают-компанию. Там нужны молодые крепкие руки.
— Зачем?
— Вернее всего — резать салат.
За сто лет «Антей» оброс традициями, как днище парусника ракушками.
Одной из традиций, хранимой свято, был Двойной Обед.
Пересменка на «Антее» проходила в течение недели. По мере того как на корабль прилетали новые члены экипажа, «старики» уходили на Землю. Наступал момент, когда примерно половина «стариков» уже возвратилась на Землю, а половина «новичков» оказывалась на корабле. И в этот день, третий день пересменки, происходил Двойной Обед.
Двойной, потому что он проходил одновременно на Земле, в Центре управления, и на корабле. На Земле половина новичков угощала тех, кто вернулся с «Антея». На «Антее» старожилы чествовали тех новичков, которые туда перебрались. Обеды начинались одновременно.
Никто, кроме двух экипажей, на обеде не мог присутствовать.
Качество угощения было делом чести.
К обеду готовились загодя, неделями.
О некоторых, наиболее удачных обедах слагались легенды.
Десять лет назад смена на «Антее» умудрилась вывести устриц.
Это был выдающийся
Устрицы выводились в искусственной морской воде и должны были вырасти до нужных габаритов за несколько месяцев.
Устрицы подавались тогда на закуску. Мало кто их ел, но поражены были все.
На этот раз обед был шикарным, но не невероятным.
Павлыш пришел в кают-компанию скорее в надежде увидеть Гражину, чем обуреваемый желанием помочь по хозяйству. Но Гражины он не нашел: оказывается, она сдавала дела сменщику. Вскоре из кают-компании Павлыша выгнали — его присутствие там было нарушением традиции.
Тогда Павлыш пошел на нарушение дисциплины. Небольшое нарушение, но тем не менее недопустимое. Он отправился в гравитационный отсек.
Путь туда занял довольно много времени. Хоть расположение помещений корабля Павлышу было известно, в действительности все выглядит совершенно иначе, чем на снимках или планах. Павлыш представил себе положение гравитационных отсеков относительно кают-компании, но дверь, которая должна соединять их, была закрыта. Павлыш решил пройти через пульт управления, но, спутав коридор, попал в полутемный компьютерный зал, где в низких креслах сидели два навигатора.
Павлыш замер на пороге.
Разумеется, можно было войти и спросить, как пройти в гравитацию. Но не хотелось оказаться в положении заблудившегося мальчика.
Павлыш стоял в дверях, стараясь сообразить, куда двигаться дальше.
— Подтверждения не было, — сказал один из навигаторов.
— Если отменили, то и не будет подтверждения.
— Почему?
— Что-то случилось. А если так, то и гравиграммы не проходят.
— Ты думаешь, авария?
— Немыслимо. Всегда есть возможность перебросить энергию с антарктического щита.
Зажужжал зуммер.
Навигатор протянул руку, провел над пультом ладонью, принимая вызов.
Павлыш видел, как на экране видеофона обрисовалось лицо капитана–1. То есть капитана старой смены. Сейчас на борту были оба капитана, но новый капитан официально примет командование в последний день. Капитан–1, Железный Лех, спросил с экрана видеофона:
— Флуктуаций курса нет?
— Не надейся, капитан, — сказал навигатор. — Все проверено.
— Чего они молчат? — спросил второй навигатор.
Капитан–1 ничего не ответил. Отключился.
Павлыш счел за лучшее уйти. Он понял только — что-то случилось. Вернее всего, со связью. Те трое были встревожены.
Не хватало еще, чтобы начали сбываться пророчества Варгези.
Павлыш задумался, но не настолько, чтобы забыть о цели своих поисков.
В лифтовой шахте послышалось шуршание — кто — то поднимался. Павлыш остановился. Крыша лифта всплыла в шахте, показалась открытая кабина. В ней стояли Гражина и другая девушка. Невысокая, полногрудая, кареглазая брюнетка.