Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.6

Булычев Кир

– Правильно, – сказал Фан. – Еще совсем светло было. Фонари не зажигали.

– А кто эти люди были? – спросила Дороти. – Вы их поймали?

– А там был не один? – искренне удивился Браун. Но, оказывается, ему в пабе совсем мало рассказали. О том, кто бежал вторым, забыли сказать.

– Их было двое по крайней мере, – сказала Дороти. – Один за мной бежал и гнал на второго. А тот, в цилиндре, стоял у большого вяза и ждал меня.

– И что же было

дальше?

– Я так быстро бежала, что успела добежать до паба.

– Не лги! Он бы придушил тебя на пороге.

– Когда я добежала до паба, оттуда вышли несколько человек. Они были пьяные, они пели песни.

– И ты позвала на помощь?

– Я позвала на помощь, – с готовностью согласилась на подсказку Дороти.

– А тот, который бежал за тобой, испугался.

– Не знаю, – сказала Дороти. – Он исчез. Больше я его не видела.

Браун и его напарник потоптались еще в дверях, потом ушли. Так и не сказав, кто был тот человек или люди и что с ними сталось. На прощание Браун велел Форестам, всему семейству, быть осторожными и, если можно, вообще уехать из Лондона. Он не шутил. А Фану сказал, что подозрение с него не снимается. Фан стал спрашивать: подозрение в чем? Но Браун не ответил и сказал, что если фокусник понадобится полиции, его вызовут в участок.

Обо всем остальном они узнали вскоре после того, как ушла полиция. Через несколько минут постучал зеленщик, сын зеленщика, и рассказал, что тот, которого уложил на землю Сэмми, сам поднялся и смотался еще до появления полиции.

Своего напарника он не звал и не искал, и никто не сказал ему, что напарник лежит зарезанный ярдах в пятидесяти от него, в нише между двумя домами. Его-то и нашла полиция – ее вызвали, как только нашли тело. Никто не знает, кто зарезал того, тяжелого, с одышкой. Никто из тех, кто был в пабе, этого не сделал. И не мог сделать – все были на виду друг у друга.

Дороти трясло. Так бывает – перепугаешься, а страх приходит позже.

Мать велела ей идти спать, но Фан сказал, что ему нужно с Дороти поговорить. Ведь она послезавтра отплывает.

Мэри-Энн сказала, что после этого приключения, вернее всего, Дороти не возьмут в Ост-Индию. А заберут в полицию.

– Нет, – уверенно ответил Фан, – никто не подумает, что Дороти могла зарезать здоровенного и вооруженного мужчину. И кому нужна ваша Дороти?

– Вот это меня и пугает. – Мэри-Энн посмотрела на горбуна со значением, Дороти перехватила взгляд, но не поняла. – Будем надеяться на лучшее. Нам ведь очень нужно, чтобы Дороти все же отплыла на «Глории».

Тут Мэри-Энн стала

отправлять Майкла спать, а тот сопротивлялся, ему было интересно, о чем будут разговаривать взрослые. К тому же рядом с их домом произошло убийство… Мать дала слово Майклу, что его возьмут на проводы Дороти и даже сама Мэри-Энн попросит взять его на борт и посмотреть, в какой каюте будет плыть Дороти.

Наконец Майкл подчинился.

– Осталось еще одно дело. Из-за него я к вам сегодня и пришел, – сказал Фан.

– Вы шли к нам по делу? – В голосе Дороти прозвучало разочарование.

– Ты хотела бы, чтобы все было иначе?

– Разумеется. Я хотела бы, чтобы вы меня защищали, дядя Фан, – сказала Дороти. – А оказывается, что все произошло случайно.

– Давай тогда встретимся на полдороге, – ответил горбатый фокусник. – Считай, что я шел по делу, но заодно решил встретить тебя и проводить незаметно, потому что боялся опасности для тебя.

– Вы подозревали?

– Да.

– Значит, вы могли знать, кто они такие?

– Я мог подозревать, – сказал Фан.

– А мне можно знать?

– Нет. Потому что…

– Никаких потому что! – вмешалась Мэри-Энн. – Фан боится, что некто в Ост-Индской компании не хочет, чтобы ты была на «Глории».

– Я? Я кому-то могу помешать?

– Если им есть что скрывать на борту «Глории», то они замышляют недоброе против Рангуна, против королевства Ава.

– Но я-то при чем?

– В твоих жилах течет кровь благородных лигонцев, подданных королевства Авского. И как говорится, чем черт не шутит…

– Конечно, это маловероятно, – вмешался Фан. – Это только мое подозрение. Я хотел передать с тобой письмо одному человеку в Рангуне. Просто передать. Моему родственнику. Но теперь я боюсь.

– Нет, вы не бойтесь, дядя Фан, – сказала Дороти. – Вы мне не доверяете?

– У меня нет выхода, – спокойно ответил Фан. Он не стал спорить с девушкой. – И если чужой прочтет письмо, он ничего не поймет.

– Где письмо? – спросила Дороти.

– Тебе его не надо видеть, – ответил горбун. – Чем ты меньше знаешь, тем меньше сможешь рассказать. Мать зашьет письмо в твою ночную юбку.

– В полосатую, – добавила Мэри-Энн.

– Мать сказала это, чтобы ты пореже надевала ее и не вздумала ее стирать, – сказал горбун.

Все засмеялись.

Дороти спросила:

– А на чем будет написано письмо?

– На тряпочке, конечно же, на тряпочке – что же еще можно вшить в край ночной рубашки? И если будешь тонуть…