Кирка и Вороновы дети
Шрифт:
8.3
Несколько преждевременное отбытие из городка, где нас так ловко мобилизовала Анна, поставила меня перед неприятным фактом. Имеющаяся в моем рюкзаке одежда не соответствовала статусу. Именно поэтому, когда она намекнула, что мне лучше приодеться, и что она может в этом помочь, скажем так косвенно, я принял ее предложение с большим энтузиазмом.
И оказался в мастерской Ширли и Мирли.
Рук творчество в нашем мире называлось рукоделием, результат этого рукоделия — модой, а те, кто
Хохотушки распивали чай за крохотным столом и спорили по поводу разбросанных эскизов.
— Девушки, — прервала их перепалку Анна, — не поможете Амиру? Оказалось, что его багаж утопили нерадивые матросы и он оказался гол как сокол.
Для девушек это предложение было сродни леденцу на палочке, они соскочили с ажурных стульев и потянули в сторону неприметной дверцы.
— Не стесняйтесь, Амир, мы часто пользуемся результатами их творчества, это гораздо удобнее, чем покупать готовую одежду в городе, — давала напутствие женщина, — и не переживайте, оплату спишут с вашего счета и зачислят на их.
— Пожалуй с низом у нас не должно возникнуть проблем, — щебетали девушки, втиснув меня на резной диван.
— А что с плечами? Я даже не помню, когда последний раз видела такой разворот, — говорила одна другой.
— Дюжины рубашек, вам будет достаточно, — одна из них повернулась в мою сторону.
— Д-да, — несколько нервно ответил им.
— Какие цвета предпочитаете, — подала голос другая.
— Черный, охра, изумрудный, — начал перечислять цветовую гамму.
Одна из девушек вытянула из огромного сундука две пары, в первый момент я решил, что лосин.
Одни черные, другие цвета львиной шкуры.
Лосины оказались тонко вычиненными кожаными штанами, наподобие джинсов в облипку.
— А, — несколько скептично окинул взглядом это с виду маломерное нечто.
— Не переживайте, — кивнула в сторону ширмы одна из девиц, — они магические и подстраиваются под хозяина.
— Примерьте одни, — вторые самонастроятся в тот же размер.
И еще они дали мне рубашку черного цвета и диковинным жабо, и серебряной вышивкой на манжетах.
Решив не пугать своих студентов в первый день, начал с бежевых штанов.
Девушки не соврали, казалось, что штаны обладают собственным интеллектом, присел пару раз, проверяя их на крепость и они слегка раздвинулись в посадке. Поднял ногу согнув колено, потом другую, и они комфортно заструились спереди, не заставляя чувствовать себя балеруном.
Рубашка выглядела несколько странной, манжеты скорее выглядели как браслеты, из сегментов, расширяющихся на ладони и плотно охватывающие запястья.
В плечах все же она была маловата, и я вышел к девушкам, так и не застегнув ее на своей груди.
Мысль, что они ее подсунули мне специально, что бы полюбоваться каменным прессом и курчавой дорожкой волос от пупка, мелькнула на секунду, когда они томно вздохнули, обнаружив, что я заставил брюки
— Не шевелитесь, — скомандовала Ширли, или Мирли, я сомневался, что смогу их различать.
— Когда я скажу раз, вы будете медленно вдыхать, стараясь по максимуму растянуть ткань!
— Оригинально, — решил я, особенно в контексте того, что ткань однозначно не обладала свойствами эластана.
— Раз, — скомандовала девушку.
Я медленно вдохнул, ожидая услышать треск, но на секунду мне показалось, что под тканью заструился прохладный воздух, превращая ее в текучее полотно.
Взирая на себя в зеркало в пол, я должен был признать талант этих достаточно юных девиц.
Все сидело на мне идеально.
Мне вручили вычурный ремень, темно коричневый с изумительным тиснением на толстой коже.
«Преподаватели обычно носят пиджак или жилет», — протянула одна из них, но, к сожалению, с ним вам придется подождать. Зайдите к нам вечером, возможно мы порадуем вас еще чем-то.
— Сапоги, — напомнила одна другой.
— Точно, — мне протянули добротную пару сапог из тонкой кожи.
И на встречу со своими студентами я отправился, чувствуя себя королем.
На стадионе я обнаружил два лагеря.
В общем итоге моими оказались пятнадцать человек. Стенка на стенку показывала деление, не уяснив по какому принципу оно произошло, я прислушался к их перепалке.
Ага, дикие и селюки, — эпитеты, которыми награждали своих оппонентов более утонченные с виду студенты, говорило о делении по социальной лестнице, хотя я и не заметил каких-либо явных признаков, что такое деление существовало в этом обществе.
Выступая к месту ссоры, я понимал, что от меня зависит, какой командой выйдут все эти одиночки под безумное небо планеты по истечении срока обучения.
— Куратор, — взвизгнул паренек, который не принимал участия в разборке.
Остальные нехотя перестроились, соблюдая видимое разделение.
Приятным бонусом оказались пять девушек. Причем три из них в команде аутсайдеров, как я обозвал более простых студентов.
Две аристократки блистали той утонченной красотой, которая достигается не одним поколением селекции, запоздало заскреблась мысль о том, что таким образом папаши решили спрятать дочерей от внимания Нижнего мира.
Или же они охотницы за мужьями?
— Меня зовут Амир, — начал я свою вступительную речь, — я куратор вашей группы и факультета, раз уж вы являетесь первопроходцами в этом мире.
— Только от вас зависит, какой путь вы выберете в жизни и чего добьетесь в последствии. Главное — ставить высокие цели и стремиться к ним. Я хотел бы, чтобы каждый назвал свое имя и цель, ради которой он пришел на факультет исследователей.
8.4
Сказать, что я был удивлен, это ничего не сказать.