Кислород. Секреты Архива реликтов
Шрифт:
«Я все ему выскажу, теперь точно! Мало того, что ушел и не сообщил, так еще и не убрал ничего».
Она подошла к контейнеру, заглянула внутрь, и боковым зрением заметила что-то в темном углублении за стеллажами.
Зои еще раз позвала профессора, хотя не ждала никакого ответа.
«Ну что с ним сегодня произошло!»
Она сжала запястье левой руки, там, где у нее был шрам. Ее пальцы почувствовали тонкую неровную поверхность кожи, прошлись по очертаниям и надавили на зарубцевавшейся порез, словно пытаясь вдавить его внутрь и спрятать. Немного уняв подступающую злость,
Зои вскрикнула и быстро закрыла рукой рот и нос. На часах всего шесть минут до смены картриджа, а Зои застыла и не могла шевелиться, пытаясь подавить всхлипы и крики, которые рвались из нее. От сбитого дыхания и заканчивающегося кислорода, она тяжело и шумну задышала, словно всасывая воздух.
«Успокойся, успокойся, успокойся», – твердила она себе.
Зои сжала руки в кулаки и сделала то, что запрещала себе делать уже очень давно. Рывком вытащила трубку из носа и закрыла глаза. Сердце все еще стучало, голова стала кружилась, а кислород в ее легких иссякал. Но только в такие моменты страх и тревоги отпускали ее, а все тело и мысли успокаивались. Она не боялась смерти и самого известного страха ее поколения – «кислородного голодания». Вопреки всему именно в эти секунды она чувствовала себя живой, существующей, способной удержать жизнь в руках. Зои открыла глаза, вернула трубку в нос, и сделал глубокий вдох.
Она подбежала к профессору и попыталась растормошить его, но его кожа была холодной, а глаза безликими. Зои тут же взглянула на баллон, на котором горела тусклая маленькая зеленая лампочка.
«Не может быть… Видимо, баллон сломался», – подумала Зои, встала и побежала к лифту, задерживая дыхание.
Три минуты.
Лифт едет одну минуту сорок семь секунд, значит в запасе будет еще минута. Зои нажала кнопку и двери тут же открылись.
«Хорошо, что в здании обычно никого нет и лифт, как охранник, ждет меня на нужном этаже», – подумала Зои.
Она домчалась до своего кабинета, дышать было тяжело, и она задерживала каждый глоток воздуха в легких, стараясь не паниковать. Облокотилась о рабочий стол, где на видном месте лежал приготовленный заранее картридж, дрожащей рукой сняла с ремня круглый баллон размером с ладонь, ловким движением достала из него пустой и вставила новый. Ее тело слабело, голова кружилась, но как только огонек зажегся зеленым, она сделала глубокий вдох и осела на пол.
Глава 2
«Одно дело вытаскивать трубку из носа, зная, что в любой момент ты можешь вернуть ее обратно. Но совершено другое – чувствовать, как ты задыхаешься».
Зои восстановила дыхание и закрыла лицо ладонями. Нельзя плакать, ей нельзя плакать. Сбитое дыхание – это всегда дополнительный расход. Она задержала воздух внутри, досчитала до пяти и включила планшет на руке. Нажала на экстренную кнопку, которая давно стала частью главного голографического
– Зои, статус два, чип №543 787, 18 лет, Первый континент, Центральное поселение, Западный район пять, здание «Архив реликтов».
– Опишите проблему тремя словами, – произнес механический голос.
– Мне кажется умер человек, – Зои запнулась, поперхнулась воздухом и закашлялась, – профессор Володар.
– Продиктуйте номер чипа пострадавшего, для этого отогните мочку уха и посмотрите с обратной стороны, где находится вход для нейроподключателя.
«Нет уж, отгибать ему я ничего не буду», – подумала Зои и трясущимися руками нашла в планшете журнал посещения, открыла его и продиктовала номер чипа профессора.
Голос оповестил, что защитники и медики выехала к ней.
Зои сидела на полу и смотрела на металлические ножки стола, черная краска на которых уже начинала шелушиться. Ей хотелось подползти и избавить металл от этих отслоившихся частиц, помочь ему очиститься. Она отбросила глупые мысли, встала и поправила одежду. В кармане мешался тот странный предмет, найденный наверху. Зои вытащила его и стала рассматривать, чтобы хоть как-то избавиться от картинок, лежащего на полу профессора с бледной кожей и такими же бледными глазами.
«Наверное, это реликт, который профессор изучал. Или он мог выпасть из контейнера. Но почему тогда он лежал у двери? Как там оказался? Может, профессор его туда зачем-то положил? Надо было мне поехать к нему раньше, он всегда был таким увлеченным и безрассудным, когда втягивался в изучение реликтов. Он ведь мог и не заметить, что кислород заканчивается, а этот баллон… Как он мог сломаться, не отправить сигнал? О, святой фотосинтез, он задохнулся в одиночестве Архива. Это я виновата, я! Я же знала, какой он, ну почему не пошла, не проверила его».
Зои открыла замок на центральной двери, села в кресло и, уронив голову на стол, зажмурила глаза. Еще один человек, который знал о ее существовании, общался с ней, кому она была небезразлична – умер, покинул ее, а она ничего не сделала. И что теперь? Она осталась совершенно одна в этом Архиве, никому не важной, как и все, что хранится здесь. Зои стащила планшет с кисти, сжала его всеми пальцами и, не выдержав, швырнула в стену. Он ударился о толстое матовое стекло и упал на пол. Зои закинул голову назад и тихо сказала в потолок:
– Почему все меня оставляют? Что я делаю не так? Сначала родители, потом бабушка Ро, теперь профессор… Почему?
С улицы послышался вой сирены. Зои убрала реликт в ящик стола, подняла планшет с пола – ни единой царапины. Заведующий Архивом не солгал, когда говорил о его сверхпрочном корпусе и экране, передавая Зои. Как в дальнейшем оказалось, эта прочность – единственное, на что выделили достаточно средств.
Створки центральной двери разъехались, и Зои увидела, как в помещение входят два мужчины в форме защитников правопорядка темно-бордового цвета и два медика, в форме бледно-желтого цвета. Странная мысль пришла Зои в голову: